В безволье разум опрокинут,
И запечатаны все сны,
О сколько лиц, и голоса, пусть сгинут,
Чужого племени умы,
Я разрывал своё нутро,
Пытаясь надышаться тьмой,
И ладаном печальной кельи,
В итоге, тяжестью похмелья,
Ломались крылья божества,
И рано утром ото сна,
Вставая, снова предо мной,
Печальный образ покрывала,
И грязь, и пепел, летний зной,
Сжигал до тла моё начало,
Любых попыток вознестись,
Я прожигал себе глаза,
Пытаясь насмотреться солнцем,
Немыслима была его краса,
Как чёрного жнеца коса,
Пожинала все ростки добра,
Но я же взращивал так долго,
Свои несмелые виденья и мнений множества границ,
Так почему же пали ниц творенья праведных раздумий?
И пуст вопрос, и глухи небеса,
Сокрытые от взора серой и слезами,
Увы, но громом не придут слова,
И куст уж не согреет пламя...