АЛЕКСАНДР МАКЕДОНСКИЙ
ИСТОРИЯ
по мотивам сочинений:
Квинта Курция Руфа,
Юстина,
Диодора,
Плутарха
ГЛАВА I
НАЧАЛО
«Александр родился в начале месяца гекатомбеона*,
который македонцы называют лоем, 6-го числа, в тот
самый день, когда был подожжён храм Дианы Эфесской».
Плутарх
1
- Скажи мне всё, оракул, не тая:
Сон видел я: летели колесницы…
На солнце в круг один сливались спицы,
Мелькая, словно дни календаря.
Один орёл летел за ними следом…
Царь македонский шёл к своим победам,
И спал, как все, и тоже видел сны.
Не девушки прекрасные сидели,
Благоухая, как цветы весны,
Совсем нагие, у его постели.
О, нет! Он видел зарево побед!
Оракул дал, конечно же, ответ.
Он видел: царь и с чёртом может драться.
- Бой будет трудным. Надо постараться.
Ты видел колесничих колесниц?
- Высокий, статный воин… «Это Дарий!»
И дни, как те же спицы замелькали.
Мир перед ним не сразу рухнул ниц.
Вот первый бой у быстрой речки Граник*.
В вечернем солнце копий острых грани.
Тот берег крут, и там их ждут враги.
- Ты лучше уж людей побереги…
Но только уж отпущены поводья.
Река бурлит, как будто в половодье,
И первым он бросается в поток
Под градом стрел. И в помощь – только Бог.
2
Считается бесспорным: по отцу
Принадлежал он к роду Гераклидов
И, видит Бог, что царская хламида
Была ему особенно к лицу.
Отец Филипп, юнцом ещё зелёным
Влюбился, и как водится, влюблённым
Сыграли свадьбу, и родился сын –
Здоровым и в положенные сроки.
Кто думал, что однажды он один
Так мудро будет править на Востоке?
Кто думал, что ворота городов
Ему откроет всякий, кто готов
Признать его царём своим великим?
Что будет он под радостные крики
Входить в ворота эти по цветам,
А если не откроют, то по трупам
И слух пойдёт: сопротивляться глупо
По самым неприступным городам,
По сёлам, даже самым отдалённым.
Что только не доступно двум влюблённым!
Родить царя, что сможет на века
Прославить их, родить ли дурака,
Что только дров им в ноги бросит груду.
Короче, Александра, иль Иуду.
Гадатель Аристандр им предрёк,
Что мужественным будет их сынок.
3
Рассказывают, будто бы Филипп,
Однажды проходя вблизи покоев
Своей жены, увидел вдруг такое!
Короче, просто понял, что погиб,
Хоть это и не двери были ада:
На ложе, где спала Олимпиада,
Прижавшись к ней, лежал огромный змей.
Не Бог ли рядом лёг с его женою
В обличье змея? Царь входить не смей!
И был ли царь с больною головою
На утро после пира, и рассол
Его пока что в чувство не привёл,
Но с той поры он стал её бояться.
Конечно, можно б было посмеяться,
Но царь к Олимпиаде охладел.
Ему ли, мол, с самим тягаться Богом?
Тут даже не подступишься с упрёком.
Таков его, наверное, удел,
Ведь так уж повелось в подлунном мире:
Кому-то, вот, дано играть на лире,
Кому-то – быть рабом, кому-то – красть,
Кому-то – кукиш, а кому-то – власть;
Кому-то – быть великим и успешным,
Кому-то – жалким и убогим грешным;
Кому-то на врагов идти войной;
Кому-то и с чужою спать женой.
4
У речки Граник царь македонян,
Нисколько не взирая на потери,
Персидские рубил с друзьями двери –
Катились вражьи головы в бурьян.
Не видеть нам уже такой «забавы»!
Ведь каждый воин после переправы
Сейчас же атакован был врагом.
Царь был заметен в этом вихре боя,
Хотя никто и не был с ним знаком.
Немедленно к нему рванулись двое,
И тут уж точно – если бы не шлем,
То не было б у Азии проблем,
А Дарий полководцу Спифридату
Повысил бы, наверное, зарплату.
Но только тот зарублен был мечом,
Другой уже летел к царю без страха.
Конечно, закололи и Ресаха –
Царя тут каждый чувствовал плечом.
Ещё за Геллеспонт* не село солнце,
А враг уже повержен и сдаётся.
А как сначала с криком наседал!
И пели стрелы, и звенел металл!
Наёмники, и те хотели сдаться.
Пусть рабство, плен – живыми бы остаться.
К царю бы в ноги, руки вверх воздев,
Но слишком уж силён был царский гнев.
5
- Хороший конь! – хвалился продавец.
Он предлагал Филиппу Букефала.
Стрясти с царя талантов мог не мало,
Но только что-то хмурился отец.
А конь плясал, косился и брыкался,
Храпел, но только в руки не давался.
Сверкал белками глаз, и – на дыбы.
В пыли немало извалял народу,
Не ведая ещё своей судьбы.
Никто не мог понять его природу.
Филипп сказал, убрали чтоб коня.
- А этот конь, наверно, для меня! –
Он вдруг услышал сына голос громкий -
Перечат предкам резвые потомки!
- Ну, что же, сын, попробуй, укроти,-
Филипп опять нахмурился для вида.
Тут Александр снял свою хламиду,
Коня легко похлопал по груди,
Совсем немного рядом пробежал,
Вскочил верхом, бока ногами сжал.
А конь горячий рвался просто в бег –
Упасть на землю должен человек!
Все замерли от страха и молчали.
В глазах отца лишь не было печали.
Сказал потом: «Дитя моё, тебе
Другое нужно царство – по себе».
6
Расправились предатели с отцом.
Отец Филипп давно лежал в гробнице.
Наказаны, конечно же, убийцы.
Короткий суд всегда над подлецом.
На копья эти головы! На стены!
Чтоб видели – каков он, вкус измены,
Чтоб все, все, все налюбовались всласть!
Предатель, он же знает, что ничтожен.
Ничтожества! Им так завидна власть!
Любуйтесь же теперь на эти рожи!
Заколот и Каран, как сводный брат,
И мачеха – всем головы, подряд,
Чтоб даже и не думали о троне.
Когда, мол, думать мне об обороне
Своих тылов, когда все корабли
Загружены, готовые отчалить?
Страницы жизни вновь листает память:
Вот Геллеспонт, а вон он – край земли!
Земля мечты плыла к нему навстречу,
И он уже, как будто видел сечу.
Скорей туда, где в берег бьёт прибой!
Ведь он, как одержимый рвётся в бой.
Сверкает щит, и меч ржавеет в ножнах,
И нет такого слова – невозможно.
И в берег он метнул своё копьё.
Мол, я пришёл, чтоб только взять своё!
ПРИМЕЧАНИЯ:
*Гекатомбеон - название афинского месяца, соответствует июлю - августу.
Александр родился 21 июля (по новому стилю) 356 года до н.э.
*Битва на реке Граник произошла в мае 334 г. до н.э.
*Геллеспонт – "Море Геллы" - древнее название пролива Дарданеллы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ:http://www.stihi.ru/2013/09/30/3834