“Вдруг она, моя душа,
Покачнулась не дыша,
Белы руки опустила,
Плод румяный уронила,
Закатилися глаза –
И она под образа
Головой на лавку пала
И тиха, недвижна стала…”
А.Пушкин.
Коль читатель раскусил
Стих про львицу разъярённу,
То теперь не надо сил
Столько тратить на Алёну,
Чтобы образ разгадать,
Что за девицею спрятан,
И следы её искать,
Что писатели когда-то
Разбросали тут и там
В сказке, повести и были,
Чтоб, ступая по стопам,
Правду мы о ней добыли.
Феб великий рассказал,
Как Владимир-князь Людмилу
За Руслана выдавал
И потом что с нею было.
С сих страниц её душа
В мир вошла литературный
И спокойно, не спеша,
Заняла свой трон культурный:
“Белоснежкою” она
В сказке двух учёных немцев
Доброй девушкой дана,
Что жила среди туземцев.
У Антоши Чехонте
Названа прелестной Ниной,
Что Тригорин в суете,
Поиграв слегка, покинул.
Славный Пушкин-Аполлон
“Дочь-царевну” нам оставил
И средь множества имён
Доброту её прославил.
И Диканьковский кузнец
Для неё летал в столицу,
Чтоб сосватать под венец –
Вот любил он как девицу!
Артемидой в свой черёд
Дали средь листвы зелёной
Нам Стругацкие. И вот
Названа теперь Алёной…
“Мать” Алёны померла,
Лишь успевши разродиться –
Византиею была
Эта нежная “царица”.
“Дочка” ж – Киевская Русь –
Со “вдовцом” одна осталась.
По усопшей долго грусть
С Фебом всё не расставалась.
Но как только Киры взгляд
Оценил хоть и помятый
И подорванный наряд,
Что Христос дал тароватый,
И как только Киры стан
Католическим нарядом
Обернул слуга-шайтан
Под суровым Папы взглядом –
Феб-отец сюда рванул
(Не страшуся в том соврать я!),
И “дочурку” завернул
В православный перед “платья”.
А потом пришла пора
“Замуж” выдать “дочку” тоже.
И хоть Кира не стара,
Но “царевна всё ж моложе”.
С Елисеем-молодцом,
Что Петром у нас назвали,
Встала чинно под венцом,
Претенденты чтоб отстали.
И должна была, как все,
Европейской стать “девицей”
И зажить во всей красе
В новой “мужниной” столице.
Но была опаска тут,
(Надо ль этому дивиться?):
В Петербург переведут
Европейскую Столицу.
Старый регент, что крутил
“Бородою” возле Киры,
Этого б не допустил –
Смены Импер-штаб-квартиры.
А поскольку под рукой
У него был Сатанеев
(Шустрый малый был такой,
Что в интригах всех сильнее),
То ему и поручил
Он зловредную задачу.
У него же хватит сил,
Чтобы всё переиначить.
Да и сам не мог простить,
Что Алёну из-под носа
Смог мальчишка увести,
И кипел он тем вопросом…
И теперь подобралась
Мысль под старую загадку:
Что же всем им так далась
Та Россия? По порядку
Разберу я сей вопрос:
Почему же легионы
Шевалья совали нос
В “спальню венчанной” Алёны?
Что за странную “игру”
Все вели с её натурой,
Коли с развитою гру…
О, пардон! С большой культурой
“Девиц” в НУИНУ не счесть?
Нет, подай им всем Алёну,
Чтоб залапать “женску” честь,
Да пустить об этом звону!
А всё дело было в том,
Где “работала” Алёна,
Как ЗВАЛСЯ наш “отчий дом”,
Этот “Зимний сад зелёный”?
У Алёнушки отдел
(Ведь она же заместитель!)
Для серьёзных, важных дел,
По которым заявитель
Сам не может предсказать
Результат высокоточно,
Так как нет, чего считать,
Ну а дело нужно срочно.
“Неожиданностей” тьму
“Абсолютных” в нём искали.
Что же там за кутерьму
Авторы нам написали?
“Неожиданный” итог
Ждёт лишь там, где теоретик
В формулах найти не смог
Достоверный нам ответик.
Вот тогда эксперимент
Там и ставят у Алёны.
Не в “цеху” же, где момент
Нужен лишь определённый!
Ну а “мужу” – знай стекли
Окна, выбитые взрывом,
Что в дому произвели
Славоблуды торопливо.
Ну а раз здесь метод – “тык”,
То ОТВЕТСТВЕННОСТИ НЕТУ!
Славоблуд ведь не привык
Привлекать себя к ответу
За халтуру, за обман,
Спешку и ошибок кучи.
Знал ли разве наш Руслан,
Что “свинью” сию получит,
Что “играть” с ЕГО страной
“Хомо люденсы” возьмутся,
Безответственной рукой
Чьей людей надежды рвутся?
“Неожиданностей” вал
“Абсолютных” злобный гений
На Алёну нагонял,
Всё – с небесных повелений.
Каждый жулик там имел
ПРАВО глаз свой на Алёну
Положить. И “муж” не смел
Им перечить по Закону.
Кто же выдержит сиё?
Сатанеевское дело
Тянет жилы из неё.
Хоть Руслан был парень смелый
И могучий, но и он
Пред Законом меч свой славный
Опустил, хоть Аполлон
(Тесть его!) советник главный
Там, в Москве, в НИИЧАВО.
Ну а Китежград – далече.
И осталось нам всего
Уповать: “Ещё не вечер!”
Вот поэтому Руслан,
Хоть любил свою Людмилу
(Как Алёнушку Иван),
Но не стал он тратить силу
На заклятье Сатаны –
Чтоб в стране эксперименты
Вечные идти должны, –
И подался в инсургенты.
“Загулял” их зять Руслан.
Сатанеевские чары
Всех держали, как капкан,
Меч его свистал задаром:
Не поможешь здесь мечём.
И в саду её роскошном,
Где и вьюги ни почём,
Стало всем работать тошно.
И осталася она
В ожидании Ивана,
Брошенная та “жена” –
Вот вам сказка без обмана.
Коль останется она
С “неожиданностью” вредной –
Скоро станет не нужна
И Ивану. Парень бедный
Должен лоб себе разбить,
Но добиться ей “квартиры”,
Раз не хочет разлюбить,
Чтоб уйти от властной Киры.
Кто ж всё организовал
И создал здесь “Поле игрищ”?
Кто на сотни лет наслал
На Россию лютых тигрищ?
Да, как только Пётр-Руслан
На красавице “женился” –
Сразу вольный балаган
Вокруг “девы” прекратился,
Хоть и не исчез тот спор,
Для кого она утеха.
И тогда-то «Черномор»
К Шемаханской и подъехал.
Но чтобы не возбудить
Подозрений и опаски,
Напролом не стал он бить,
А рассказывать стал сказки.
Яд обмана он привык
Прятать “в перстне под брильянтом”
Пользы дела. О, старик
Был здесь истинным талантом!
– Что я вам хочу сказать…
Вы прекрасны, бросим споры,
Но Алёнина-то стать
Вызывает разговоры…
Вон какие у неё
Гру… Пардон! Аксессуары.
И от прелестей её
Все свихнулися гусары
Вашей гвардии. Как знать,
Как бы не переместили
Эти молодцы опять
Столик ваш в ампирном стиле.
Ведь рабочий этот Стол
Не для карточной забавы!
Он ведь всё-таки Пре-Стол
Европейской вашей славы.
И тогда в Париже вы
Будете лишь приживалкой,
Вроде бабушки-Москвы
Перед Питером. Мне жалко…
– Эт-того не может быть!!
– Может. Вдумайтесь немножко
Как сумел он прорубить
В огородец к вам окошко.
Ну а там, глядишь, и – шасть! –
В то окошко Стол и вынут.
И – прощай столична власть:
На задворки вас задвинут.
– Что же делать? Ведь Приказ
На Руслана подписали!
Что за бедствие на нас
С этой “девицей” наслали?
– Cделаем Приказ другой,
Что нам, внове – печь Приказы?
Слава Богу, не впервой,
Помним старые проказы!
– Но не может быть Приказ
Отменён! Вы что, не знали?
– Ну!… “Не знали”… В этот раз
Нам фортуны подыграли.
Мы не будем отменять.
А пока здесь нету Феба,
Надо срочно сочинять
Новый нам приказ от Неба.
Упросите “Бороду”
Мне приём назначить срочно,
Я уж устраню беду
Тонко, надолго и прочно –
Дело техники…
И он
Подготовил для Совета
Свой проект, что Полигон
Срочно нужен для Планеты:
– Раз мы делаем прогресс,
То менять системы надо,
Чтоб в Европе старый “Лес”
Новым становился “Садом”.
Ну а раз движенье тут,
То ошибочки возможны.
Пусть же опыты ведут
До внедренья осторожно.
– Ну а где ж страну-то взять?
Тесно ведь в Европе стало.
– Да не надо и искать:
Вон “пустыня” до Урала!
Оборудован, готов
Полигон – и всё на месте:
“Семь торговых городов”
Дал “в приданное невесте”
Сам великий Аполлон.
– Да, другого и не надо,
Превосходный Полигон:
И вдали – и вроде, рядом.
– Но постойте! А Руслан?
– Что “Руслан”? Ему же первый
Опыт-то и будет дан
(“Лишь бы выдержали нервы!”).
Так “Людмилу” и украл
(Миль пардон – теперь Алёну)
У Руслана сей нахал,
Но – при помощи Закону.
Вот тогда-то поскорей
И послала та “царица”
Из Германии своей
К нам на трон свою девицу.
Та ж, “в душе её любя”,
Своевольничать посмела –
И вмешалась от себя
В Сатанеевское дело.
Ох, она была хитра,
Эта “сенная девица”!
И Руси с волны Петра
Не позволила скатиться:
Власть Петра его дворян
Из холопов выводила
В предподобие граждан!
И она то укрепила.
Сам Суворов – грозный Марс,
Бывший муж её, – отважно
Бился с Кирой, точно барс,
Побеждал в сраженьях важных.
И добилася она
Для Алёны силы страшной:
“Пушка ваша ни одна
Здесь не выстрелит без наших
Дозволений!” Вот дела!
Ай да “сенная девица”!
Но… Венерою была
Та немецкая царица!
А Венера – древний бог
(О, пардон! Она – она богиня!).
Мало кто сравниться мог
Силой с ней почти до ныне.
И как сказано в кино,
“В жертву” и сейчас приносит
Здесь себя она давно:
Всё “под горничную косит”.
Но… Закон – он есть Закон.
Как “Катёнок” ни старалась,
Слава “Общий Полигон”
За Россиею осталась.
И любой блудливый кот
Только славы пожелает –
Враз заявку подаёт
И из “спальни” выгоняет
По Закону “муженька”:
“У меня экспериментик…
Погуляй часок пока.
Вот законный документик!”
Да ещё ведь – вот нахал! –
“Мужу”-то и попеняет:
“Что ж ты, паря, не прибрал?
Гля-ка, в спальне как воняет!
Понаблёвано-с кругом…
Что ж вы матушку Рассею
Так не любите?” А дом –
И не дом уж “Елисею”.
В “Марафины” подался
“Елисей”, сиречь – в столицу,
И за дело принялся:
На развод подал с “девицей”.
После этого Иван
Нашу Аленьку и встретил.
Был недолог их роман:
Сатанеев всё заметил –
И в последний свой приход
Накрутил он Киру снова –
Всё опять под Новый год.
Сатанеевское слово
Вновь в Чечнях подняло вонь,
Бомбы сыплет деловито.
Кира же кричит: “Не тронь!
Это – честные бандиты!”
“С юга гость” помог ей в том:
“Нэт бандитов на границе!
Проста бэжэнцы в мой дом
С пушьками хотят вселиться!”
(Это он свой “виноград”
С “яблоками” представляет
Сатанееву. И рад,
Что начальству угождает!)
И холодную вражду
Он с тех пор развил так жарко,
Как в тридцатом во году
Киврин “убыл за подарком”.
Да напрасно старичок
Раскатал свои губёнки:
Санина – не новичок,
Хоть всё так же голос звонкий.
И теперь – она его
Вокруг пальца поводила
И добилась своего:
У неё над ним вся сила.
И как грянул новый год –
Пала власть над нею Киры.
Новый “муж” её введёт
В двери новенькой квартиры.
И поскольку, как сказал
Чародей, Иван проворно
Сатанеева “достал”
И с “коня” свалил бесспорно,
Как картофельный мешок –
Можем верить мы, ребята,
Что Алёне вышел срок
И с неё заклятье снято
(Ну, быть может, не совсем:
Ведь ещё не целовала
Ваню в губы. Между тем
Взгляд к Ивану направляла.
И ведёт её пока
К Ване Киврин понемногу,
Чтоб узнала “женишка”
И собралась с ним в дорогу):
Больше опытов над ней
Проводить никто не будет
И “…чрез десять лет в стране
Будут счастливы все люди” –
Так сам Киврин обещал.
Скоро сгинет вражья сила:
Сатанеев подписал
Заявленье торопливо.
И что “нам закрыта дверь
К счастью”, как твердят кликуши –
“Говорят – а ты не верь,
Говорят – а ты не слушай!