1
Неужели все это взаправду?
Одному – вдоль автозаправок,
супермаркетов и аптек?
Неужели, однажды став тем,
кто затерян в коротких гудках,
я тебе не спою на прощанье
ненаписанную лавсонг?
Из забытого городка
я бреду баскетбольной площадкой
наискосок.
2
И приходишь в огромный холл,
и снимаешь мертвую трубку.
Отчего так поется легко,
если только живется трудно?
Что за ангел без лика и имени
натянул телефонную линию
между мной и твоим в никуда,
над застывшим северным морем?
Почему так огромен дар,
если только даровано – горе.
Сквозь щелчки, в голубой глубине
абонент
не.
3
У пластинок и прочих вещей
есть любовь к оседающей пыли.
А у нас ничего вообще,
все кого-нибудь разлюбили.
Только встать и помыть посуду.
Мой господь, раз я больше не буду,
прежде, чем удалиться во мглу,
разреши предпоследнюю роскошь:
опустить в пыль дорожки
иглу.
4
А последняя – снег
под фонарным лучом.
И не вспомнить всех,
с кем теперь разлучен.
Из дворов окрестных
звучит смычок,
и вступает оркестр.
Значит, я обречен.
Значит, мне не воскреснуть,
значит, как зрачок
ни расширь - не увижу
родные черты.
Потому что мы ближе
наготы, слепоты.
Раз на ощупь не выжить,
не найти следы,
то обжечь и выжечь
губы скомканным «ты».