Весной, уже на склоне дня,
девица, статью балерина,
спросила у меня огня,
огня - предшественника дыма.
Я помню тремоло в руках,
огонь, сгубивший свежесть спички,
улыбку странную в глазах,
и дым, от пагубной привычки.
Весна заканчивала март,
угасло пламя "Прометея",
она ушла, глотая Яд,
в вечерних грёзах "Орхидея".