В дали, в глуши, от суеты
Жил старец загнанный судьбою.
Был молчалив, седой как лунь
И недоволен был собою.
Движенья были так быстры,
А взгляд суров и очень цепкий
Что лишь посмотришь с далины,
Подумаешь,не старец здешний.
Морщины ,на его лице
И нос горбинкой чуть покошен,
И шрам от скулы до виска,
Он не отталкивал,но всё же...
В глазах его,была печаль
И улыбался он так редко,
Когда посмотришь на него,
Такая грусть, до боли в сердце.
Он знал все тропы и пути
Трясину,топь в болотах здешних,
Что только звери и могли
Придти к нему из чащи здешней.
Он был магистром и творцом
В своих делах,он был загадкой,
Лишь только птицы и зверьё
Решали все его отгадки.
Его боялись все вокруг
Для всех он был,изгоем здешним
И даже маленьких детей
Пугали именем "Кромешный".
Постарше люд его назвал
"Колдун,алхимик или леший",
По сути был он лишь добряк,
Охотник, врачеватель здешний.
Слагали мифы про него,
Сказанья появились вскоре,
Что нечисть здесь живёт давно,
Гуляет лихо, на просторе.
Никто не знал откуда он
Здесь появился в этой чаще,
Как звать, зачем и сколько лет
Он появился здесь в ненастье.
Он был геологом, врачом,
Охотник и богач в достатке,
Не знал, не думал, не гадал,
Что жизнь его, не будет сладкой.
Он потерял здесь всех родных
По сердцу, крови ему близких.
Жену, детей он схоронил
Возле ключа, в тиши кромешной.
Как выл он волком у ручья,
Лежал бездыханный полночи,
Как кровь сочилась от виска,
А он все рыл срывая в клочья.
Все было это, так давно,
Не помнит даже старый ворон,
Но память помнит у него,
Кто здесь виновник его горя.
Он ненавидел всех вокруг.
Леса, луга и косогоры,
И речки, и болота тут
Напоминали ему горе.
На холм он молча водрузил
Плиту отколотую с плато,
А на могиле разбросал
Монеты серебра и злата.
Стал одиноким он волком,
В обличье, только человечьем
И жажда мести была в нем,
И стали битвы бесконечны...
Он дрался с волком за еду,
В малиннике с медведем бился.
Он все искал свою межу,
А после, с горем и сроднился.
Искал он смерти, но увы,
Она его лишь обходила
И стал с природою на "ТЫ",
Она его и обучила.
Он стал магистром своих дел
И травником он стал от Бога.
И пенье птиц, и рев зверей
Всё было для него знакомо,
И даже лютый зверь рыча,
Круша все, на пути в берлогу,
При виде молча обходя
Свой рык снижал до полутона.
Он стал здесь богом и отцом,
Любил зверей, пернатых тоже.
И звери, птицы иногда,
Искали в нём, уют, заботу.
Он всех лечил, зверей и птиц.
Силки, капканы убирая,
И самострелы на зверей
На браконьеров направляя.
Он весь ушел в труды свои,
Любовь, заботу отдавая.
Для всякой твари здесь в глуши
Всего себя для них сжигая.
И знали звери, даже чернь,
Что есть в глуши такая зона,
Что ни кому живущим здесь,
Туда не писана дорога.
Лишь только там, возле плиты,
Его найти случайно можно.
И только шёпот иногда,
Срывался тихо, осторожно.
Он все прощения просил,
За все свои тут погрешенья,
Что не сберёг, не усмотрел
И нет ему на то прощенья.
И до меня дошёл тот сказ,
Что есть в дали в глуши таёжной,
Толь нечисть, толь колдун, толь маг,
Гуляет там совсем свободно...