Он выкуривает дюжину раковых палочек,
Запивая Шабли семилетней выдержки.
Он смотрит в окна на низкое ватное небо.
Так мало осталось мест, - констатирует он, -
где я никогда раньше не был.
Он накидывает клетчатый плед на покатые плечи,
Вспоминая о том, что его уже давно никто и ничто не лечит,
Все лица слились в одну страшную маску,
города - в разрушенный Вавилон.
У меня не жизнь, - думает он, - а сплошной полигон.
В полночь он забывает на полке кошелек и ключи,
Выходит из дома, на перекрестке замедлив шаг,
И не зная куда идти в этой мгле,
Сотканной из лживости и алчности,
Он вновь просил совета у тех, кто лечит чужие слабости.