Когда под вечер сущий мрак
Касался краешка перины,
Он одевал свой черный фрак
И обнимал в ночи рябины.
Он шел по улицам пустым
И слушал ветра томный голос,
А папиросный серый дым
Тянулся к месяцу как колос.
Проспект гудел как контрабас,
Аллеи тихо песни пели,
А свет его усталых глаз
Был тоньше шепота свирели.
Играл на скрипке и трубе,
Читал стихи, писал картины,
А фрак его в холодной мгле
Горел от отблесков витрины.
Рубашка сдавливала грудь,
Гортань от галстука сжималась,
Он не планировал свой путь,
Лишь ночь вести его пыталась.
И только он один в тот вечер
Поднял глаза за горизонт.
И звезды падали, как свечи,
В его нутро, как в старый зонт.