Где срезом зрелого граната
Стена загадочно алеет,
Где рыцари в тяжёлых латах,
И пекари, и брадобреи
С панно глядят на мир печально,
Где двери круглые печатью,
Где филином дневным - не страшно -
Часы с подсветкой пялит башня,
Там я и дети, словно рыбки,
Скользим с волной веселья в залу.
Звенит звонок. Запела скрипка.
Два мима вышли для начала.
Артисты-куклы - люд особый.
Глаза горят, поступки цельны.
Пришла любовь - любовь до гроба.
Пришла беда - беда смертельна.
Вот с бантом кукла белолица,
Как взмахи крылышек, ресницы,
И голубых волос потоки,
И нежные, как персик, щёки.
А этот взгляд - зигзаги молний,
Другой типаж небезызвестный,
Длиннобородый, страшный, чёрный,
Грозится плетью кукол деспот.
За актом акт. Пьеро, Мальвина,
Злодея нож острО заточен.
Близка последняя картина.
Порок накажут, знаю точно.
Финал прекрасен - солнца сгусток,
Порхают бабочки и розы.
Взглянула в зал, там смех и слёзы,
И обольщение искусством.
Домой уходим из театра.
Машины. Пробки. Слякоть марта -
Ещё один, большой спектакль,
В нём наша жизнь, в нём всё не так.