Когда мне плохо, я пою песни Земфиры.
В августе тоже бывает, что пахнет снегом.
Переполнены хламом новостные эфиры.
Только самые сильные питаются негой.
И самые сильные не уходят в депрессии,
Надевая наушники, читая вслух Бродского.
Для них жизнь – рыжеволосая бестия.
И они считаются во всём самыми взрослыми.
Они жмут на клавиши тонкими пальцами,
Красиво танцуют. Тела худощавые.
И точно не ждут год кого-то на станции…
Точно не запоминают лица слащавые.
Когда мне плохо, я пою песни Земфиры.
Я уже вся насквозь промокла от этого снега.
Мне кажется, что продажны эфиры.
Мне кажется, что рассыпается нега.
И второй год жду кого-то на станции,
Зная, что скамья подо мной – не красивая.
Уже в тысячный раз слышу овации.
От слащавых людей. Значит – не сильная.