Где-то летние плещутся струи,
дуют теплые с Волги ветра,
а у нас в непогоду сырую
навевают тоску Севера.
Ворон что-то зловещее каркнул,
Опечалив семейный уют…
Полночь…
Гости из повестей Кафки
Вновь наведались в спальню мою.
От седого и мрачного Рейна,
С затаённою грустью в очах.
И опять предлагают портвейн,
(Чтоб, наверное, я не зачах).
Их визит мне не очень понятен
И никак не возьмёт разум в толк –
То ли стал я им чем-то приятен,
То ли мне отдают чей-то долг?
Неужели за зверства нацистов,
За родимый разрушенный кров?..
Нет уж, Кафка, тех слов ненавистных,
Что ярили и душу и кровь.
Ваши мысли, сказать откровенно –
Гениальны, но сеют печаль…
А давайте –ка , вместо портвейна
Я для Вас заварю Иван – чай.
И в заварку добавлю немножко,
Чтоб букет травяной был душист –
Нашей северной, спелой морошки
И пахучий смородины лист.
И увидите внутренним зрением
В моём крае берёз и рябин –
И глазища саамских оленей,
И хребты серебристых Хибин…
Посидим, время не замечая…
И когда вы вернётесь на Рейн,
Дайте Кафке
испить Иван – чая,
Ну, а я
Ваш открою портвейн.