Сладко пахнет кладбищенской мятой
И веселый смеется народ:
Ванды, Павлы, Манефа и Таты, -
Все, лицом повернувшись к закату,
Созерцают его круглый год.
Словно все, что неважно, оставив,
Уходя на лету, налегке,
Против всех заповеданных правил
Стали счастливы там, вдалеке.
Уходившие в шестидесятых,
В тридцатьпятых и сороковых,
Не грустят, словно прочерк на датах
Здесь никак не касается их.
И живут своей малой юдолью,
Позабыв о делах и семье,
Что сюда с незабытою болью
Ходит тихо сидеть на скамье.
Заблудившийся встанет прохожий,
С эпитафии листья смахнет
И увидит: «Я жизнь эту прожил,
А не жизнь меня – наоборот.
Все испробовал, пил и влюблялся
И за всё благодарен судьбе,
И с Костлявой своей повстречался,
Как сейчас повстречался тебе».
Он поднимет глаза – городище
Непонятною жизнью живет:
Ни себе состраданий не ищет,
Ни пристанища душам не ждет.
Непонятная, странная общность.
Умирая в безбожных годах,
Отбоялись на полную мощность
Навсегда потерявшие страх.
Август 2013
Симеиз
Опубликовано: крымская газета "Литературная" (вых. в Севастополе), июль 2015; в журнале "Москва" в 2019 г.