На лужайке газоновой, сада,
Обнаженная нимфа лежала.
Божество телом, взору услада,
С суеты в тишь благую сбежала.
Наслаждаясь открытостью тела,
Красотой наготы, без стеснения.
Она томно вдыхала и млела,
Розой сорванной, дивом цветения.
От округлостей стройной фигуры
Исходил аромат кожи, белой.
Словно мрамор античной скульптуры...
Обнажённость была её смелой!
К ней контрастом смоль вьющихся локон
Ниспадали волнами на плечи.
Тешив взор, треугольника кокон,
Порождал восхищения речи.
На деревьях, склонившихся рясно,
Нимфе птахи дарили звон трелей.
Звуки ли'лись, для слуха прекрасны,
Как со струн лир, в стихах менестрелей.
Видно сад любовался ей тоже,
Отпускать не желал из объятий.
Укрывая от взглядов прохожих,
От предвзятости их восприятий.