Ты слышал о Дундуке сказ?
Так позволь же сейчас,
О Бубенчике рассказ,
Где воет трагедии глас...
Во времена столь древние,
Что войны с Честью велись,
А ревы труб столь напевные,
Слезы искренние лились.
Крепости-города, неподъемные форта,
Всеобъемлющие края, магии мощь
Силой, отвагой брались и словом - Мечта.
Нынче это ты слабо поймешь.
В ту пору жил славный герой:
Благородный и смелый, справедливый и верный -
Тот самый Король Под Горой,
Тяжелой ноши Странник Вечный.
...И кровь есмь чернила -
Бумагу ей окропи,
И кровь есмь горнила -
Дух в ней закали...
Мечом владел искусно, - любил и булаву.
С легкостью грады армадой поднимал,
Однажды же услышал молву:
О деве чудесной, к коей страстью воспылал.
В миг оставил он Славу свою,
Отправившись за возлюбленной в Путь,
Желая скорее оказаться в объятиях Раю,
Не надел он доспехи, не прикрыл грудь.
В одеждах простых начал брести,
Даже меч, булаву - променял на перо,
Сказав былой Жизни немое прости,
Поступила Судьба с ним очень хитро.
...И кровь есмь чернила -
Бумагу ей окропи.
Сердцем тебя загубила,
Смерть свою - лепи...
"...Ты - Скульптор, ты - никудышен,
Ты - глуп и нелеп, ты - в мире не воспет,
Лишь войною жестокой слышен..." -
Таков был его любви ответ.
С тоскою черной прогрызал свою плоть,
Вновь и вновь, добывая чернил кровь.
Совсем исхудал и болен совсем, о, Господь,
Ты бросил его, а он камнем рассекает бровь.
Строки на строки, слова на слова,
Дрожащей рукой создается письмо,
Но пуста в любви его голова,
Потеря Разум страшное клеймо.
...И кровь есмь чернила,
Хаотично жизнь распиши,
Алость все залила,
Воя натяжно в тиши...
Король Под Горой уж боле не герой,
Он даже не тень былого себя,
Наш герой уж боле не король под горой,
Новых жертв для чернил мельча.
Сошедший с ума, кричащий о "Ней",
Забывший об истинной силе - сломаны крылья.
Столько миллионов дней,
И тебя постигло бессилье.
Осознал лишь в конце,
Когда весь уж померк,
Что "Она" в гнильце,
Что морок тебя смерк.
...И кровь есмь чернила,
Благородство - надменность,
Не любовь нас манила,
Но Судьбы нашей сменность...
Дух Певчего в нем не истлел,
Возмездьем восстал из затхлого трупа.
Герой наш совсем озверел
Чувством существо гораздо люба!
От тела к телу, от предмета к предмету,
Метаясь со звоном подобно ударам клинков,
Проживает он так не одну лету
И нет на него никаких оков.
И нет у него иного наказа,
Чем "жить", веселиться, да стращать
Неумелых глупцов, что нынче проказа,
Да их самих до отвращения извращать.
...И кровь есмь чернила,
И звук есмь слово,
И война есмь горнила
Звона знатного улова...
И звоном на звон, без памяти,
Испутав прошлого нити, безумье даруя,
Его вы на смерть не вдарите,
Поскольку тело ваше воруя,
Единение чисто обретаете вы,
Подобно руднику с хладной водой
В сознание будет - "Есть только Мы!",
Схватясь за него - поглотитесь мглой.
Могучим Молотом, что назовет "Погремушкой"
С небес обрушите врагам удар,
Оставляя в памяти вид картины дивной:
Кровь из ушей, бубенцов перезвон, мертвецов пар.
...И кровь есмь чернила!
И слово есмь звон!
И голос в голове - светила!,
Что заставляет тебя леденеть,
Ведь твой императив теперь:
"Бубенчик должен звенеть!"