Средь сытости безоблачных деньков,
как жажду странного иному наказанья:
дождей осенних, сумрака покров,
в приюте полночи пленительную затишь.
Как жажду ощущенья чуда их,
сдающих тихие на откуп мне кварталы,
где гибнет зло, а трепет чувств святых,
становится единственным причалом.
Как жажду наказания твоим,
спасающим, Господь, от язв твореньем
и радости не быть ему чужим,
из мира взмыв, где по живому режут.