Долго имя твоё я шептал наугад,
Отрезая, как режут для памяти локон,
Я его оплетал, как плетёт шелкопряд
Серебристый, едва появившийся кокон.
И куражились буквы: светились и жгли –
То одним огоньком, то галдящей толпою –
И скользили во мне, и никак не могли
Стать лицом, дуновением, смыслом, тобою.
Но – теряя и снова пытаясь найти,
Всё во прах рассыпалось при слабом нажиме,
И на голос всегда отзывалась не ты
Из не узнанных черт языками чужими...
Алый след разобщенные знаки хранит,
И колеблется прерванный звук в полутоне,
И уходит прозрачная нить в лабиринт,
И лежит прядь волос в жестяном медальоне...