I
Всё это город – бесконечный,
Как реки, мутный,
Как воды, загнанный, кромешный,
Сиюминутный.
Всё это город – неизменный,
Сырой, – тем паче,
Вода, зачерпнутая жменей,
Течёт сквозь пальцы...
II
Сгибаясь на прожжённой жести,
Скользя по пене,
Созвездья, собранные вместе,
Не знают тени.
И оползает свет, отброшен
Назад с оглядкой,
Куда-то к центру от обочин
И мути гладкой,
И небо тлеет, заедино
Коптя с откоса,
Как масло в лампе Аладдина...
"Сезам, откройся!.."
III
Мотив, сулящий непогоду
Своей печалью...
Такой и кончится, но с ходу
Скользнёт к началу.
Он рассыпается охотно,
Считая долгом,
Съедая звуки безотчётно
Единым вдохом.
Ещё не игранный по нотам,
Шуршит лавиной,
Смешением, водоворотом
Штрихов и линий,
Сбегает далее, сгоняя
Свои длинноты, –
Вперёд, вперёд, не сохраняя
Последней ноты...
Мотив... Мотивчик заурядный –
Воздушный, медный,
Пустой, расхристанный, всеядный,
Всенепременный...
Он весь дрожит, но тем и светел,
Что тщится плакать...
Он только дождь... Он только ветер...
Он только слякоть...
IV
Иглы простуженной хрипенье
На чёрном круге:
Щелчки, шипящие поленья,
Шуршанье вьюги.
По сбитой кромке пики, крести,
Дымок ночлега,
Огни, топтание на месте,
Скрип, запах снега.
Поля с притёртыми углами,
Ручей в овражке,
И кони прядают ушами
В одной упряжке.
Хрипит игла, летит по следу,
Сбиваясь к ночи.
Дорога тянется – и нету
Её короче.
Наперерез пылит, не зная
Преград, и прямо,
Опять по кругу, пожиная
Золу и пламя.
И голос – где-то рядом, может,
На том овале,
В просвете, где ударил молот
По наковальне...
Прервись, запамятуй, не дай же
Коснуться ада...
Помилуй мя... Не надо дальше...
Уже не надо...