Он лежал на смятой простыне, промокшей на сквозь потом.
Голым, не прикрывая свою наготу ни одной запятой.
Он лежал вытянув ноги с грязными ногтями за пределы кровати.
Стая монет прошенных со стула катились под кровать.
Он не унимался, все просил просил спасти.
Перебив, и выставив тела куриц прилетевших на зерно, лента внутренностей натянутая на окно.
Источала глубокий запах пустоты и страха.
И через потливый стон, он жалобно шипел - я умираю
через бред наготы и страх голого члена и пустой развороченной башки
съедаемое сиюминутно толчком времени и жабр полным дыханием встречности.
а между ними бессмысленное рассматривание отполированной глади мира,
склонившейся как глаза, на меня меня.
Он машет рукой у тумбочки, наполняя комнату басом ударов промахав. и ловит опасную бритву в момент падения.
Он машет рукой, переворачивая свое тело. встает голый , рукой укладывая назад. Медленно приближается ко мне.Скотч режет вены на руках, не вырваться. Он цокает и отрезает века с моего глаза. Кровь заливает глаз, я кричу в скотч.Он тихо цокая, отрезает второе веко.
Смотри, смотри на меня.
Падает и плачет у ног, разложив свой жирный живот. Сальные волосы кричат блеском в мои широко открые глаза.
Не бросай меня, не уходи. Зачем. оставил я. кроме встречи с тобой - у меня ничего.
жизнь- это потеря. смерть - это звезда.
Он так рыдал, и сжимал мои колени
Что перестало быть ясным
кто здесь жертва.