Роберт Фрост. В долине
Когда я молод был, стоял наш дом
В долине, у болота. Платья след
На берегу, поросшем тростником,
К утру я находил, и был знаком
Мне голос дев, что шли на лампы свет.
Цвело болото, и любой цветок
Имел своё лицо, свои черты,
Свой странный голос. Нежен и глубок,
Он в комнате звучал, и за порог
Манил меня всю ночь из темноты.
Они являлись, каждая в свой срок,
С туманом, и столь много до утра
Шептали – ведь лишь тот, кто одинок,
Рассказ невнятный записать бы смог, –
Но гаснут звёзды… Им домой пора.
И вот роса. Последняя идёт
(Одежд отяжелело полотно)
Туда, где птиц рождается полёт,
Где до цветка цветение живёт,
Туда, где птица и цветок – одно.
И потому так точно знаю я,
Зачем песнь – птицам, аромат – цветам.
Спроси меня – отвечу, не тая:
Не зря в долине молодость моя
Прошла, не зря внимал я голосам.
In A Vale (by Robert Frost)
When I was young, we dwelt in a vale
By a misty fen that rang all night,
And thus it was the maidens pale
I knew so well, whose garments trail
Across the reeds to a window light.
The fen had every kind of bloom,
And for every kind there was a face,
And a voice that has sounded in my room
Across the sill from the outer gloom.
Each came singly unto her place,
But all came every night with the mist;
And often they brought so much to say
Of things of moment to which, they wist,
One so lonely was fain to list,
That the stars were almost faded away
Before the last went, heavy with dew,
Back to the place from which she came-
Where the bird was before it flew,
Where the flower was before it grew,
Where bird and flower were one and the same.
And thus it is I know so well
Why the flower has odor, the bird has song.
You have only to ask me, and I can tell.
No, not vainly there did I dwell,
Nor vainly listen all the night long.