“Толя пел, Борис молчал,
Николай ногой качал.
Дело было вечером.
Делать было нечего”.
Сергей Михалков “А что у вас?”
На крыльце лежала Ленка,
Глеб курил, Артем икал,
Стас бил Ромку по коленкам,
Жорик в звездочки плевал.
Танька, от роду шесть лет,
с головой ушла в iPad.
- А у нас, - сказала Верка, -
есть в квартире этажерка.
А на ней стоит поднос,
а на нем лежит фалло;с.
Ленка громко рассмеялась:
- не фалло;с лежит, а фа;ллос.
- А у нас, - ответил Стас, -
даже есть противогаз.
Верка села у крылечка.
- Для чего?
- А вдруг утечка.
- А у нас уснешь едва ли.
Жорик, прыгнув, плюнул ввысь.
- Папа с папою не спали,
потому что подрались.
Папа папе дал по попе...
сапогом. За то, что тот
дал соседу, дяде Степе.
Только что, не понял. Вот.
Дядя Степа – полицейский.
Метра два, и взгляд злодейский.
- У меня-то, - Глеб изрек, -
бати в целом – нормалек!
Не ругаются, не пьют,
чистота вокруг, уют,
обходительны и кротки.
Но, заснув, храпят в две глотки.
Жорик плюнул снова, чтоб
угодить себе же в лоб.
- А у рыженького Севы
обе мамы порнодевы.
Ленка встала у дверей.
- Порнодивы, дуралей!
- Прикатили, прикормили
и его усыновили.
- Так мы все, - вздохнул Артем, -
при семье – таким путем.
- Ну и что? – воскликнул Ромка,
дав по морде Стасу звонко, -
мамы разные нужны,
мамы всякие важны.
Верка вдруг надула щечки.
- Выбор сложный, но не наш.
Я слыхала как-то ночкой
разговор моих мамаш
полушепотом, в котором
сообщалось, что меня,
может, где-то под забором,
может быть, средь бела дня
от безмозглого дебила
шлюха сдуру родила,
и что просто надо было
позабросить все дела,
отобрать не из отребья,
а из лучших отобрать,
чтобы, значит, кинуть жребий
и искусно чтоб зачать.
Ленка бегала вприпрыжку.
- Хи, искусственно, глупышка.
Таньку малую беседа
отвлекла все ж от iPad-а.
- Если дело тут такое,
что нельзя по одному,
то пусть будет их по двое.
- Это клонишь ты к чему?
- Пусть в пределах всей страны
будут каждому даны
мамы две и два отца!
Детки грохнулись с крыльца.