Эти стихи и статью о третьем штурме крепости «Осовец»,
названном «Атакой мертвецов»,
я посвящаю русским воинам-героям,
защищавшим в первую мировую войну крепость «Осовец»,
имеющую важное стратегическое значение для России.
Прости меня, мама, за горький рассказ.
Прости,что я не был пленён.
Прости и за то, что пытаюсь сказать,
О тяжести прошлых времён.
Я не был поэтом, ты знаешь, прости!
Я просто был русский солдат.
Солдат, защищающий земли свои,
Где кости героев лежат.
В застылой земле, среди топких болот,
Их душам не встретить рассвет.
Кто вспомнит о них, мама, милая, кто?
О тех, кто не сдал «Осовец».
В атаку мы шли, прикрываясь тряпьём,
От газа не видно ружья.
Мы смерти кричали - «Родимся потом,
Сейчас - нам победа нужна!»
Прости меня, мама! Погиб я тогда…
Хотел,чтоб жива была Русь.
Врага победив, мы ушли в никуда,
В забвенье, где морок и грусть.
В краях, где героев лишь в праздники чтут,
И то, по указкам вождей.
Не скоро воспрянет тот дух,что есть Рус,
В сердцах - ещё спящих людей.
Мы вынесли всё… Время, словно палач.
И горек мой долгий рассказ.
Прости меня, мама… И просто поплачь!
Поплачь, чтобы вспомнили нас…
Поплачь! Чтобы вспомнили… нас…
Третий штурм крепости. Атака мертвецов.
-------------------------------------------
В середине марта активность в боевой работе войск блокадного германского корпуса значительно ослабела. Немцы прекратили атаки Сосненской позиции против флангов крепости, они не проявляли никакой деятельности. Обстрел крепости почти прекратился, причем, по размерам воронок, можно было определить, что ни 42-см, ни 30,5-см артиллерии в блокадном корпусе уже нет; кроме того, по данным агентурной разведки, можно было судить, что численный состав блокадного корпуса резко сократился. Под крепостью, считая и дальние резервы в Граево, осталось не более 18 — 20 батальонов пехоты. В апреле, и особенно в мае разведчики Сосненской позиции стали доносить о значительных фортификационных работах, которые немцы вели на своих пехотных позициях — против Сосня, Бялогронды, Осовец. Немцы работали днем и ночью. Замечалось ярко выраженное стремление приблизиться к окопам Сосненской позиции и опутать свои окопы огромным количеством проволочных сетей. Очевидно, немцы, с одной стороны, хотели обеспечить себя от вылазок гарнизона, а, с другой стороны, готовили плацдарм для штурма крепости.
Крепость в это время жила сравнительно спокойной жизнью: враг был пассивен, бомбардировка не возобновлялась. Бобр разлился, каналы выступили из берегов, болота наполнились водой, и крепость стала неприступна в полном смысле этого слова. Однако комендант крепости заявил, что за этим затишьем таится гроза, и приказал вести разведку на всем фронте крепости, усилить вылазки и возобновить фортификационные работы, обратив особое внимание на передовые позиции.
Немцы начали устраивать газовые батареи в конце июля. Всего было установлено 30 газовых батарей в несколько тысяч баллонов. Батареи были хорошо замаскированы, к каждой группе батарей вел ход сообщения. Более 10 дней ждали немцы попутного на крепость ветра. 6 августа 1915-го стало для защитников Осовца черным днем. В 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5-10 минут. Газовая волна 12-15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.
Смесь хлора и брома – ужасная вещь. Под его воздействием кожа человека покрывается страшными химическими ожогами и слезает кусками. Хорошо надышавшись, человек испытывает страшные муки, харкает кровью и выплевывает куски собственных внутренностей в прямом смысле этого слова. Отравленный - он катается по земле, мыча от боли, не в силах попросить, чтобы его пристрелил, дабы избавиться от этих адских мук. Вот такую участь приготовили немцы для несгибаемых защитников маленького Осовца.
«Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления».
Одновременно с газовой атакой германская артиллерия вновь открыла ураганный огонь. Вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее семи тысяч пехотинцев. В это время в русских окопах прикрывавших Сосненскую позицию воцарил ад. Находившиеся там 5 рот Землянского полка и три роты ополченцев погибли мгновенно. Непосредственно, в самой крепости, газ заставил артиллерийские расчеты бросить орудия и укрыться в казематах крепости, спасаясь от страшной отравы.
Немецкие пехотинцы уверенно шли на штурм. Это был даже не штурм, они просто шли, занять пустые позиции - ничего живого там не должно было быть. Крепостная артиллерия молчала, и они спокойно преодолели расстояние до первой линии русских окопов. Потом заняли вторую, еще одна и проход к крепости открыт. В этот момент из третей линии окопов на встречу им поднялись оставшиеся в живых солдаты 8-й и 13-й рот. По разным данным от 40 до 100 человек. Живыми назвать их было трудно, с медицинской точки зрения, все они были мертвецами, на столько сильно было отравление газом. Завывая от дикой боли, выплевывая куски своих легких себе на гимнастерки и плюясь кровью в сторону врагов, в последних проблесках сознания они пошли в штыковую атаку. Сотня мертвецов против семи тысяч. Немецкие колонны дрогнули и остановились. А потом развернулись и бросились со всех ног к своим позициям. Бросая винтовки, спотыкаясь и падая, затаптывая своих, повисая на проволочных заграждениях бесформенными кучами тряпья. Пришедшая в себя крепостная артиллерия Осовца принялась неистово долбить по отступающим немцам, превращая их и без того позорное бегство в кровавую бойню. Это и была навсегда вошедшая в историю – Атака мертвецов.
К 11 часам дня все было кончено. Сосненская позиция была полностью очищена от врага, крепостная артиллерия перенесла огонь на немецкие окопы, довершая начатое дело.
Так кончился газовый блицкриг, на который возлагались большие надежды. Газ оказался мощным средством поражения, мог свободно конкурировать со снарядами большой мощности. Но немцы, впав в тяжелый нокдаун, наступать больше не решились. Хотя обстановка была крайне благоприятной.
К этому времени крепость держалась уже полгода. 6 августа показало ее полную беззащитность от газовых атак. Нужно было срочно принимать меры. Разведка сообщала, что противник готовит штурм с применением еще большего количества газа. Однако в это время обстановка изменилась. Русская армия стала отходить из Польши, стратегическая необходимость в обороне Осовца отпала. Пришел приказ об эвакуации. Она началась 18 августа и прошла без паники, в соответствии с планом. Отходя, армия организовывала эвакуацию мирного населения. Все, что нельзя было вывезти, а также уцелевшие укрепления - были взорваны. 22 августа последним опустевшую крепость покинул комендант генерал-майор Николай Бржозовский. Подойдя к саперам в полукилометре от нее, он сам повернул ручку взрывателя, и Осовец взлетел на воздух. Войдя 25 августа в руины, немецкие войска не нашли ни одного патрона, ни одной банки консервов.
Послесловие.
--------------
Осовец не был первоклассной крепостью. Его укрепления были просто усилены, а древняя артиллерия не могла тягаться с немецкой. Сила его заключалась в расположении: он стоял на высоком берегу реки среди непроходимых болот. Окружить его враг не мог, остальное сделала доблесть русских солдат. Осовец сорвал планы немцев, на 6 месяцев преградив им путь на восток. Защитники крепости - это особая тема. 900-килограммовые снаряды крушили сталь и бетон, позиции были адом, высшее командование уже не верило, что Осовец выстоит, но дух русского солдата не был сломлен. Гарнизон скоро привык к реву и взрывам снарядов; измученные боями и оборонительными работами солдаты балагурили, глядя на ходящие ходуном стены казематов: «Пущай стреляет, по крайней мере выспимся»,— и держались месяц за месяцем. В крепости были опытные офицеры и инженеры, во главе с решительным комендантом, патриотом России. А вот летописцев у Осовца не было. Героем тут был каждый.
…Кем был солдат, пулеметом прижавший к земле ворвавшуюся на позиции немецкую пехоту? Под артогнем погибла вся его рота, а он чудом выжил и, оглушенный взрывами, чуть живой, косил врага, пока его не забросали гранатами. Он спас позицию, и, возможно, всю крепость. Его имя мы не узнаем никогда.
…На защитников ползет зеленое облако смерти; люди хрипят, задыхаются, обматывают лица гимнастерками, выкашливают кровь и куски легких — как поднять их с земли, заставить драться? Кем был тот поручик ополченческого батальона, что через кашель прохрипел «За мной!», встал из окопа и пошел навстречу врагу? Его тут же убили, но ополченцы поднялись и дрались, пока им на помощь не подоспели стрелки.
…А артиллеристы броневой батареи на Скобелевой горе, по которым германец выпустил 2000 тяжелых снарядов? Они оглохли от непрерывного грохота, из ушей текла кровь. И этот ад длился полгода.
…Архивы не сохранили и имена расчетов, прямыми попаданиями разбивших «Большие Берты». Совершив подвиг, они остались безвестными.
Отражение газового штурма 6 августа 1915 года является блестящей страницей в истории русской армии. Ничего подобного в мировой военной практике не было. Позже, сами немцы назвали эту контратаку «атакой мертвецов». Как же могло получиться, что полуживые воины с тремя пулеметами обратили в бегство три полка «самой лучшей в мире» германской пехоты? Отговорок было много: «Наша пехота слишком рано пошла вперед и понесла потери от своих же газов»; «Солдаты, напуганные непроходимостью болот, больше топтались на месте, чем шли вперед» и т.д. и т.п. Может быть, доля правды в этом и есть. Но действительная причина поражения умелого германского вояки заключалась в иной «непроходимости»: в огромной выносливости русского солдата, его уникальной стойкости и храбрости.
С конца XIX века германский генеральный штаб превратил войну в точную науку. Операции просчитывались до мельчайших деталей, до секунды; ловушки, в которые попадала русская армия, были многократно отрепетированы на учениях. В деле убивания людей немцы были «впереди планеты всей». Первыми создали фантастические пушки, первыми применили газ для массового убийства; им не приходилось экономить снаряды; их грамотные солдаты умели читать карту, казались инициативней и толковее русских крестьян, но …Они не могли, не могут и не смогут умирать за Родину, «за други своя». Не смогут ложиться на амбразуру дзота, вызывать огонь на себя. А наш солдат сможет! Даже сейчас, когда его усиленно инфицируют деньгоманией и пофигизмом. Потому что это — хромосомный набор, и у нас он иной, нежели у них.
Русские не сдаются!
----------------------------------------
*Материалы использованные для статьи:
http://ru.wikipedia.org/wiki/()
--------------------------------------------------