Рассыпаются в прах книг безмолвных страницы,
Ветер треплет останки памятников и стелл,
И дома разинув парадные-рты и окон пустые глазницы,
Глазеют на город, что когда-то неоном блестел.
Отдыхают машины, ржавея в траве на асфальте,
Отдыхает Земля, от людей найдя свой антидот,
Лишь на чудом уцелевшем, кем-то брошенном альте,
Ветер дергает струны в старом ритме фокстрот.
Архитектор устало, бессильно глядел на планету,
Что-то шептал, наблюдая за лучшим твореньем своим,
Он не судья, что-б присуждать кому-либо победу,
И лишь слёзы текли по морщинистым скулам седым.
А там далеко, где когда-то дожди шли грибные,
Мешались облака с продуктом ядерных грибов реакций,
Что были вызваны людьми уладить беды все земные,
Рожденные людьми-же посредством денежных мутаций.
Архитектор и рад-бы человечеству шанс предоставить,
Только исчерпан за тысячелетья уже шансов лимит,
Человечеству в приговоре осталось лишь точку поставить,
Топор уж наточен, да и эшафот основательно сбит.
Братья-христиане, что пропагандируют полное равенство,
Мусульмане, что в мечетях по пятницам бомбы взрывают,
И в угаре наркотическом, беспричинное праздненство,
Сильные мира сего по очереди заповеди все нарушают.
И не вспомнить, погрязнув по макушку в этом во всем,
Что во имя жизни природа жертвует своим слабым дитём.