Маша вновь уехала в город, а мы с мамой коротаем вечер. Чаще всего я прошу маму рассказать что-нибудь из её жизни. Мама хорошо помнит, что было давно, но то, что произошло пять минут назад, сразу забывает. Возраст.
- Мам, а какие частушки раньше пели?
- Какие? Мама на минутку задумывается.
- Да, вот помню, как Анка Егоркина припевала
Меня тятенька просватал
За портки, портки, портки.
Не красивый меня сушит –
Полосатые портки.
- Да дробанёт, дробанёт. Раньше наткут холста в полоску – на портки, полоска синенькая, полоска – белая, а шашечками – на рукава. Шашечка красная, шашечка белая. Синего полотна наткут – на китайку*, а красного – на кумашник**.
Мам, а чем красили? Где краску брали?
- Так покупали, или на отрепки, охлопки меняли. У нас мужик один их собирал, Аксёном звали, едет, бывало, на лошади и кричит:
- Эй, бабы! Груши! Груши!
Груша моя пареная,
Акулина моя барыня!
Хлопки, отрепки
Всё принимаем,
Назад не отсылаем!
- Какие еще груши?
- Пареные груши. Где он их брал - не знаю. У него всякая всячина была: нитки, ленты, краска и прочее.
Нитки разной краской накрасят, а потом ткут. А пряли – пальцы до кости спрядали, потому и прибирали рыбьи пузыри, куриные, палец обматывали.
- Мам, а какие еще частушки пели?
- Вот хотя бы такие:
Меня сватали сватья –
Свекровь похвалилася:
Ни кола нет, ни двора,
Изба развалилася.
Меня сватал сват богатый,
А рябой – на перебой,
А я маменьке сказала:
Косолапый будет мой.
А Петька Марьин, бывало, припевал:
Припевать – ноги кривые,
Плясать – голос не даёт.
Я сходил бы к тёще в гости,
Да не знаю, где живёт.
А ещё:
Мать, моя мать,
Зачем меня женишь?
Как с женой не знаю спать,
Куда её денешь?
Раньше ни девок, ни парней особо и не спрашивали за кого отдавать, на ком женить. Родители сговорятся – вот и свадьба. Вот и частушка об этом:
Меня мамка отдает,
Брат совету не даёт.
Спасибо брату моему –
Не надоела я ему.
- Дуняшку к Арсевым отдали, а муж - то ее больно бил. Зажмет косы меж половиц и лупит кнутом, что есть духу.
- За что он ее так?
- Да не за что. Дурак был. Жену учил. Она придет к своим, плачет:
-Маменька возьми меня, убивает.
А она:
-Терпи, дочка, терпи. Господь за твое терпение куда-нибудь да положит.
- Маменька, сил нет терпеть. Убьет он меня.
- Убьет, так поплачем о тебе. С честью схороним. А уйдешь – род наш ославишь.
- Что, так и терпела?
- Терпела. Фёклу, Митьку родила, а как Дарьку родила, так и померла.
- Жутко сейчас это слышать.
- Кому какое счастье. Вот Аксинью, сестру деда твоего Гришая, отдали к Зоткиным. Так свекровь ее очень любила. И поспать давала. Утром бабам рассказывает, а сама смеётся:
- Погляжу, а Аксютка с Алешкой так сладко спят – личико в личико, аж сердце займется, как гожо*.
Мама вздохнула, пригорюхнулась, вспомнив горькую жизнь, о которой даже в книгах не пишут, а если пишут, то сильно приукрасят. Чтоб ее отвлечь, вновь прошу:
- Мам, вспомни еще какие-нибудь припевки.
Чуть улыбнувшись, отвечает новой частушкой:
Маменька не плачь, не плачь,
Меня не расстраивай –
Дом большой, парень бойкой,
Отдай не разговаривай.
И следующую:
Меня маменька родила
Вот на этом на мосту.
Меня куры заклевали
И теперь я не расту.
Тикают часы на стене. Вечер длится и длится, а мы говорим и говорим…
__________________________________________
*китайка – женский сарафан из синей ткани, повседневная одежда.
**кумашник – женский сарафан из красной ткани, праздничный.
***гожо – хорошо.
20.07.2013 г.