***

Червоточина памяти, в днях моих живо минувших
Так немного осталось от прошлых имен и лиц,
Рук жилистых, пальцев тонких, глаз иссиня-черных и вопиюще
устремленных в самую суть размышлений моих.

Нет утраты чувства, такого навязчивого,
как в полуденный зной надоедливый пыл
Этого ощущения некогда страшного,
Оставлять безропотно тех, кого ране любил

Видно это дань возрасту, посеребрившему
Не виски, а души оправу свинцом
равнодушным металлом, до блеска начищенным
с тех времен, когда я был наивным юнцом

То не бремя, а суть чистоты восприятия,
обособленности от мирских оков
от привязанности, исключающей настоящее
от чужих неоконченных мыслей и слов

Ведь покуда каждый мнит брешью пагубной
одиночество, что смыслом высшим ему дано
он себя в час по ложке чайной закапывает
пока корка земли не сожрет его

Наивысшая глупость жить волей планиды
Клясть в печали всех, не себя неуклонно
За отсутствие радости, жеста Фемиды
Что как будто к другим благосклонна