Ему - или ей - две тысячи новых лет,
а может, и больше |всегда недосуг считать|.
Но каждое утро готовить себе обед
и каждую ночь упрямо стелить кровать,
надеясь на сон - всего лишь пустая блажь,
желание быть |казаться| слегка сильней.
Со временем он оставил и свой кураж,
и веру - другим, как видно, они нужней.
Но хочется выжить - назло и себе, и всем,
кто шепчет: «Тебе остался всего лишь шаг.
Конечно, отличный ангел был Люцифер,
зато он теперь король самых нижних шахт,
он - тот, кто почти как Бог, злоба во плоти!»
«Он тот, кто почти как ты» - это между строк
в любом предложении,
словно глухой мотив.
Впервые он по-настоящему одинок.