***
Пастернак пришёл к Нейгаузу на чай,
И сказал ему, как будто невзначай,
Что без памяти влюблён в его жену,
И не чувствует ничуть свою вину.
Горько плакали вдвоём они в дому,
То поэтому (*поэт ему*) навзрыд, то потому.
А рояль стоял в сторонке ни при чём:
Целый день текла поэзия ручьём.
А рояль молчал в сторонке, не у дел.
Пастернак за ним со сборником сидел.
И читал стихи он, словно колдовал,
И Нейгауз Генрих всё ему отдал:
И жену, и много видевший рояль,
И свой грустный взгляд, вперяющийся в даль.
А поэт, всего и только, – говорил,
Да всего и дела, что её любил.
И гадал Нейгауз – как и отчего,
Пастернак лепил слова из ничего.
Тетиву тугого лука и вуаль,
И с чернилами грохочущий февраль,
И всю землю, все пределы, где мело...
Одиночество вселенское его.