Довести до абсурда саму себя
совершаю попытки снова и снова.
Я подвешу абсурд на горячих весах,
и расплавится в чаше разумности кровью
почерневшее золото злой тишины.
Мне бы знать, чем измерить эту затёртость,
снова выломать шпалы различной длины.
Это мусорность мысли особого сорта.
Вновь одиннадцать, десять и три.
Двенадцать. Исчисление мерой,
принятой раз. Но сегодня здесь тир,
я стреляю в себя. В это верю,
пока вариантность в законе.
Окончание выровню, бросив
опять закреплённые в коме
обычные строчки. Целых восемь
секуд у последней мысли,
и она породит неизменно
другие. Царство рамок и чисел,
очерченных тенью
обессмысленной логикой вечной
тоски.
Поломать бы пропахшие
человечиной
до сих пор слишком внятные эти куски.