Свобода личности
В последнее время часто говорят о гендерной проблеме и о том, что свобода женщины ограничивается во всем мире, а у нас, в Казахстане, мужчины попросту стремятся их снова поработить. Брачно-семейные отношения, превратившиеся в средоточие противоречий, для нашего мышления со стереотипными понятиями превращается в некий произвол индивидов. И насколько людей запутали деньги и насколько «денежный облик» человека стал таинственным, об этом фактически никто не задумывается. Никому даже в голову не приходит мысль, что денежные отношения уже можно заменить другими, человеческими отношениями, и что они в первую очередь должны сложиться между мужчиной и женщиной, чтобы человечество очеловечилось. Поэтому человечество должно задуматься об этом – о своей глубокой человеческой основе.
Деньги уже действительно можно заменить человеческими, личностными отношения. В реальной жизни все так и происходит: межчеловеческие, личностные отношения становятся, хотя, как мы видели, противоречиво, болезненно. И этим процессом надо управлять сознательно. И развитие этих отношений уже не прекратится, раз они уже начались и переворачивают мир, а вместе с ними и наши представления. Но они не осознаны и не управляются. В этом отношении нет даже никаких исследований. И здесь все предоставлено невежеству людей и в «самотек». И естественно, по мере их развития денежные отношения все более обнаруживаются, и их мы будем воспринимать не иначе как бессмысленными. Но самоликвидацию денег по этой же причине уже невозможно остановить ничем, а только встав на путь сознательной ликвидации. Это единственное, что требуется от современного человечества, чтобы оно встало на путь развития человеческого общества.
Это необходимость, бессознательно развертывающаяся. И если еще кто-то верит, что еще можно изобретать какие-то другие отношения и здесь людей можно образумить, то они глубоко ошибаются. Разумное рыночное общество, созданное нашим воображением, и есть новое общество, но представшее перед нами в превратной форме и становящееся в рамках делания денег, котороетем более усиливает наши фантазии, чем более уродуется, принимая бесчеловечную форму во всеобщейдеградации человека. И я не думаю, что деградирующий человек может создавать нормальную семью и жить в мире и спокойствии друг с другом. И все у нас поэтому происходит наоборот. И здесь нас обычное понимание «сознательной и активной личности» только запутывает и вводит в заблуждение, так как в процессах индивидуализации человек предстаёт отнюдь не воплощением идеалов потребительского общества. Вот почему мы живём воображаемым миром, а не реальным, и его выдаём за действительный. Мы не подозреваем, что постоянно живем иллюзиями. И в жизнь хотим воплотить только свои иллюзий, а не научно разработанные реальные программы, соответствующие действительному положению вещей.
На Западе деньги трактуются как источником зла, так и источником богатства. Деньги как источник зла – категория этики, а как источник богатства – экономическая категория. Деньги же, как источник власти и непреклонная воля к власти, сила и свобода личности – политическая категория. Марксистское понимание денег давно отброшено. В основном же они рассматриваются с субъективной точки зрения как предмет обладания и страсти. Отношения собственности и страсть обладания – неизменные атрибуты современной капиталистической жизни. И человек даже не имеет понятия, что в деградации эти ценности ломаются и переходят в свою противоположность, подвергая их полному отрицанию и что только в этом процессе совершается переход от внешнего к внутреннему движении... И если учесть, что деградация охватывает все больше число людей, то это само по себе говорит о том, что несметному числу людей деньги уже не нужны, и они этими же деньгами загнаны в угол и принудительно оказались в «дикости». И мы не желаем понять одну истину: деньги как облик человека – это уже не нужные деньги. Деньги – эквивалент общественного богатства, в котором скрыты созданные человечеством производительные силы. И эти силы, давившие на людей и выжимавшие их соки на протяжении веком, не могут выступать силами личности. Они должны превращаться во внутреннюю силу личности, ликвидируясь. Поэтому неудивительно, чторади денег люди только грызутся. Людям нужны просто не средства к жизни, а их внутреннее развитие. И современное общество уже в состоянии обеспечить им этого развития при разумной организации экономики и культурного производства.
В действительности деньги являются не только реальной опорой людей, но впервые и реальной основой общества, обреченного на гибель на этой зыбкой основе. При капитализме его основа была глубоко скрыта, и потребовался ум Маркса, чтобы найти и установить ее. Ведь экономические отношения были установлены не сразу. И если сейчас о них забыли, то только потому, что на протяжении последнего столетия они разлагались и превращались в денежные. И советское общество до предела упростило это понятие: общественный труд, материально-техническая база, культура и т. д. Теперь общество, основанное на деньгах и их делании, уже способно понять, насколько зыбко его основание по самому своему существу. Теперь не случайно единственным богатством для людей становятся деньги. Деньги как чистое творениесамих людей, причем факт не мистический, как, например, в случае с Богом, образ которого он так же создал сам по своему образу и подобию, а вполне реальный, коим люди просто бессознательно манипулируют, как с неким рычагом, и управляют обществом и друг другом. Насколько эти деньги внешние сегодня для людей и насколько внешняя их психология, порожденная ими, говорят реальные отношения между людьми, которые приняли неприкрытую денежную форму. И именно этим однозначно они подчеркивают бессодержательность жизни и бессмысленность существования человека, в котором вместо реального человеческого лица мы видим его вещное облачение как некоторую сумму денег. И у нас о человеке сегодня не остается ничего, кроме того единственного факта, что он – владелец денег или неимущий – бомж, бродяга. Кроме этих двух фигур, противостоящих друг другу, в нашей жизни сегодня нет ничего, ибо все, так или иначе, сводится к ним и гаснут в них, абсолютно без возобновления. И они неопровержимо свидетельствуют лишь о самоуничтожении человека в той форме, в какой он развивается как изолированный индивид, предоставленный себе. И в то же время это неопровержимо доказывает, что с устранением денег мы получим совершенно нового человека с совершенно новым лицом. Отнимите деньги у человека, и вы получите бомжа или преступника, идущего на все ради денег. Отнимите деньги у общества, и вы получите новое общество, базирующееся на новых основах – на человеческих отношениях. Это уже глубокая историческая необходимость.
Сегодняшний человек находится в процессе реального изменения, и у него отнюдь нет никаких устоявшихся принципов, кроме принципов денежного обмена, в котором он давно запутался. Разве человек не запутался в сексуальных отношениях? И он, не видящий перед собой ничего, кроме своего собственного стремления, в итоге своей жизни не случайно остается одиноким. С устранением денег человек освободится не от своего стремления к своему собственному благу, а от прежнего понимания блага, которое ограничивало его, его существование собственной выгодой, закрывая тем самым ему остальной мир, богатый мир человеческих отношений. Если предположить новую организацию общества на безденежной основе (к которой человечество, так или иначе, придет, чтобы спасти себя), то в ней коренным образом преобразуется ценностная ориентация человека, и его личное благо (бытие) станет и благом общества. Человек просто по своему объективному положению, в которое он поставлен данным движением, будет ориентироваться на реальных людей и на их реальные отношения, развитие которых станет необходимостью для полной и свободной жизни человека. И здесь высшим благом станет любовь в подлинном смысле этого слова. И такой человек действительно очеловечивается в человеческих отношениях, устраниввещные, материальные отношения, а вместе с ними и свои внешние страсти, кажущиеся теперь неустранимыми, и отрицает себя в прошлом лице, наполняясь новым содержанием в новом объединении.
Таким образом, с устранением денег впервые обнаруживается реальное лицо человека, т. е. его личность, глубоко спрятанная за вещами и денежными отношениями. И нас здесь интересует не индивидуальность человека (она неповторима и бесконечна), отличающая одного человека от другого. И не социальные качества людей, отличающие их от природного, животного мира (социальность означает способность людейк объединению и общению с себе подобными существами.Человек социален по своему содержанию, индивидуален по форме проявления). Нас интересует именно личность человека, способная кразвитию, – то, что как раз неуловима с точки зрения современной психологии, которая интересуется не личностью, а путается в различных проявлениях ее жизни, подобно тому, как человек запутался в денежных отношениях, освободившись от товарных.
В этом смысле ни психоанализ и ни социальная психология, ни философия и ни какие-либо другие науки, интересующиеся человеком, не дают руководящие идеи для понимания личности конкретного человека, с точки зрения которой сегодня распадается и расстраивается современное общество. Ибо они далеки от реальной жизни и ее реального понимания и витают в облаках. Ведь суть состоит не в том, чтобы фиксировать и конструировать все многообразие проявлений отношений людей, их страстей, стремлений, целей, интересов и т. д., и не в том, чтобы описать и конструировать внутренний мир человека, содержание его психики, сознания. Они как раз бесконечны, как бесконечен социальный и культурный мир человека. И никаких пороков общества здесь нет, неизбежно ведущих его к катастрофе, пороков, скрытых в индивидуальности людей, в их личностных особенностях и характерах, которые были бы связаны с их биологическим строением или организацией их психики, мышления, сознания. «Еще Гегель в «Феноменологии духа» («Философии духа») с позиции историзма в своей интерпретации сознания говорил, что не история должна быть объяснена из духовных особенностей отдельных людей, но эти особенности из истории. Он считал процесс общественного развития объективацией духа. Под реальный ход истории подставлялось «чистое» мышление, логическая идея, сама себя порождающая и к самой себе возвращающаяся. Однако в гегелевских конструкциях скрывалось реальное содержание. Представление о том, что сознание индивида определяется в своей динамике историческими формами общественной жизни, открывало важную страницу в учении о детерминации сознания и вообще всего психического (Ярошевский М.Г. История психологии, М., 1982, стр. 215) В этом смысле, пороки капиталистического общества были связаны с капиталистическими отношениями, их организацией, а сознание было целиком продуктом этих отношений, и ничто здесь не определялось особенностями характера людей, их индивидуальностью. Напротив, человек здесь объективно персонифицировал капитал, находился в товарных отношениях с другими, и это определяло и его сознание, а не свободная воля людей, не их «жизненные порывы». Наши же пороки связаны, естественно, с нашим устройством общества, организованным применительно к стремлениям владельца денег – форма, в которой человек исторически впервые становится личностью, сбрасывая все прежние социальные и моральные формы.
Человек сегодня перестал быть уже экономической категорией, раз его роль в производстве заменена техникой. И от того, что в Казахстане искусственно опустились на уровень средневековья, вопрос просто скрывается и на поверхности появляется не предприниматель, а безработный, скрывающийся по «само занятостью». А это значит, что он уже перестает быть рабочим. Стало быть, наемному труду, на котором основывался капитализм, пришел конец. А другого «изма» человечество еще не придумало. Поэтому сегодняшний факт – не нужен рабочий. И вот поэтому нас сегодня уже совершенно не интересует, что человек стал предпринимателем, фермером, коммерсантом и т. д., – все это есть чисто индивидуальные виды деятельности, характеризующие не общество, а индивидов. И здесь деньги работают уже на этих индивидов и так или иначе приводят в движение только их, чтобы они быстрее покончили собой. Стало быть, деньги уже себя полностью исчерпали. И наша ошибка состоит в том, что в этом отношении мы еще смотрим на мир капитализма, где деньги еще работают как экономические категории и еще приводят в движение общество. А мы смотрим на государство, разрушив свое общество, а государство как система живет само по себе, облагая людей налогами.
Новое общество, устранив общественные пороки, заключенные в деньгах и общественных отношениях, останется лишь с «пороками человека», с психологическими и моральными изъянами и т. д. как продуктом предыдущей жизни человека. И если они уже больше не воспроизводятся социальными отношениями и имеют только индивидуальное происхождение, то уже сюда вполне применима и американская психология, и прочие виды психотерапии и неврологических воздействий, которые, несомненно, дадут положительные результаты психически и физически больным людям, истощившим свои нервы и душевные силы в борьбе за выживание, ради сохранения своего существования на этом белом свете.
Наши мысли о свободе личности и ее свободной воле, которые не ограничены ничем – это миф, созданный западным мышлением, культивирующий неограниченную власть денег и одинокого героя. Он культивирует свободу, которую человеку дают деньги, не видя денежного рабства, в котором запуталось человечество. Это иллюзорная свобода, которая отражает слепые стремления владельца денег. В этом своем стремлении человек ограничен собой и проявляет себя как великого эгоиста, противостоящего всему миру. Это отношение человека по самой своей сути загоняет его в тупик. И страх у него вызывает не утрата идеи Бога, а неопределенность его положения. А идея Бога, напротив, как раз уживается с этим страхом и усиливает его. Деньги – последняя инстанция истории классового общества, личность же – начало бесклассового общества. Только когда сложится личность, возможно, будет и личностное отношение к человеку, не нуждающееся во внешней вещной оценке. Деньги – начало цивилизации, созданной капитализмом, и ее конец. Деньги, разлагая общество и изолируя людей, создают угрозу их гибели, и этим объективно требуют, чтобы они объединились. Только объединившиеся люди могут освободиться от влияния денег и сделать их вначале внешней силой по отношению к себе, – внешней силой, которую можно и ликвидировать. Ведь сознанием обладают не вещи, поработившие людей, а люди, и люди не допустят собственной гибели и устранят деньги. Именно поэтому освобождение от денег есть освобождение человеческого духа. Просто дух человека, подчиненный власти денег, есть его внешнее сознание – сознание вещи, сознание денег.
Человек должен раскрытьсяи развернуть себя, освободившись от тех отношений, в которых он сложился как личность. И его свободное развитие теперь связано не с деньгами, а с их устранением. Ведь не будет же ребенок всегда находиться в чреве своей матери, в котором он сложился, или не будет же всегда находиться под самой трогательной опекой своих родителей. Напротив, он отделяется от них, противопоставив себя им, и развивается на собственном основании, разрушая стереотипы родителей. Ведь и женщина на протяжении веков находилась под волей мужчины, но, сложившись под его опекой, в конце концов, свернула его власть. И теперь и она развивается самостоятельно, нуждаясь не в опеке мужчины, а в его Любви. Так же и с человеком (и человечеством), сложившимся и созревшим на товарно-денежной основе, свободное развитие которого теперь связано с устранением этой основы. И история, и общественное развитие объективно идет к этому, разлагая старое общество.
Выше мы видели, что мужчина разрушает брак, оказавшись в зависимости от женщины, а женщина, напротив, стремится его сохранить. Стало быть, семья как социальный институт разрушается и мужчиной, и женщиной. По сути,здесь и материальную ориентацию имеет женщина, привязанная к семье и заботящаяся о ее благе. Она к этому принуждает и мужчину, стремления которого идут в разрез с ее интересами. Кроме того, их стремления коренным образом расходятся и в половой жизни. Для мужчины секс имеет самостоятельное значение, не зависимое от социальных или моральных форм. А для женщины – нет. В этом отношении мужчина в принципе свободен от брака в прежнем его понимании. Он в идеале живет свободным отношением, слепо борясь с ограничениями, накладываемыми на индивидов теперешней системой отношений. Женщина не отдавалась мужчине до вступления в брак и не отдавалась посторонним мужчинам в браке, и это чувство в ней сохранилось до сих пор. В этом смысле она не может мыслить жизнь вне брака. Брак – глубинный смысл жизни каждой женщины, как и ее тело, и его достижение – непосредственная цель, вне которой не мыслится и счастье. Одиночество женщины – это всегда ее обделенность, усиливающая ее отчуждение от мира.Поэтому ее чувства связаны с этим отношением. Мужчина за последнее столетие упорно освобождает женщину от этого отношения и приучает к свободным отношениям. В этом своем движении отношения брака и приняли форму обмена, в котором они и освобождаются от старых стереотипов мышления. В этом отношений Запад достиг таких успехов, чтотеперь там почти забывают старую форму семьи. Но в отличие от Востока, этот процесс имеет свои последствия: там происходит «крах» женщины. И это падение женщины наводит мысль на пессимистические выводы – порочность Запада, на его аморальность в человеческом плане. И создается впечатление,что к нам все развратное идет от Запада, и старшее поколение этим обстоятельством обеспокоено в большей мере. Ибо деградация женщины – это, в полном смысле этого слова, для общества есть катастрофа, и очень сомнительно, что мужчина, опускаясь сам, сможет остановить женщину.