Вчера мы с моим другом и сокурсником, Жоркой Муравским, праздновали день студента. Староста в большой перерыв раздал стипендию, и с последней пары мы решили сорваться. Сначала зашли в пивбар. Пиво кончалось. И толстая тетка в несвежем белом халате хрипло выкрикивала время от времени, - не занимать, пиво кончается! Нам все-таки повезло, кран, плюясь и бормоча что-то себе под нос, все-таки нацедил для нас две неполных кружки. Хотя, условно, это и можно было считать большой удачей, но праздник как-то не удался. Погода стояла чудная, расходиться не хотелось. И мы заглянули в магазин «Перпендикуляр», прозванный так за то, что от помпезного центрального входа нашего института, шла широкая аллея, рассекая два, разделенных улицей парка, и упиралась именно в этот «Гастроном». Мы взяли бутылку перцовки, плавленых сырков «Дружба» и по пачке болгарских сигарет с фильтром. Уличный автомат с газировкой любезно предоставил нам стакан, столь необходимый в таких случаях!
В общагу идти не хотелось, и нам пришла в голову идея продолжить праздник в Детском парке. Прямо по Высоцкому! Чуть в стороне от всяких качелек-каруселек, стоял небольшой домик, сложенный из тонких бревен, с двускатной крышей, резным коньком, окошечком и дверным проемом. Мы сразу в домик этот и занырнули. Внутри, по бокам оказались лавочки, а перед окошком – небольшой столик, и что уж совсем удивительно – чистый, добела выскобленный дощатый пол, и тюлевые занавески на окошке и на двери! Было, конечно, несколько тесновато, но мы были до глубины души потрясены таким комфортом и уютом, что теснота была нам не в обиду. Разломили сырки, выпили по очереди грамм по пятьдесят и закурили, восторженно обсуждая такое благословенное место, для решивших слегка расслабиться, студентов.
- Эй, лоботрясы, раздался скрипучий голос, опять институт прогуливаете? Ну-ну. Только табак я не переношу, гасите свои соски вонючие! Мы с Жорой переглянулись недоуменно, даже наружу выглянули. Никого! Но, сигареты на всякий случай притушили.
- И правильно, - проскрипел уже знакомый голос, площадка-то детская, а вы тут прокурите все на хрен! Непорядок. Давайте отъедем куда-нибудь, мне все равно по делам в район надоть. – А, поехали, Избушка-Старушка,- весело брякнул я, а мы пока по пятьдесят грамм тяпнем. Пока разливали, выпивали, закусывали, не заметили, как покинули территорию парка. Избушка двигалась ровно, без рывков и подпрыгиваний, строго по правой стороне шоссе. Встречные машины моргали фарами и иногда сигналили. – И чего разморгались? – ворчала Избушка. Еду и еду. Двигались мы с небольшой скоростью, километров сорок в час. Не больше. Попутные долго висели на хвосте, видно, не решаясь обогнать такое чудо. Вот это приключение, ликовали мы с Жоркой! Тяпнули на радостях за прогресс, и обнаружили, что перцовка-то закончилась. – Ну и оболтусы! Что?- закона не знаете – жадный бегает дважды! Слабо затарились, студенты недоделанные! Что из вас только дальше-то получится? Мамаш, ты чего раскипятилась-то? Кто ж знал, что мы путешествовать поедем? А тут, поблизости, ничего взять нельзя? – И-эх, соколики, повезло вам молодцы добрые, туточки, километрика через два, как раз «Чайная» будет. Я под деревом, в теньке, передохну маленько, а вы уж запаситесь, чем надо. В «Чайной» перцовки не оказалось, пришлось брать «Померанцевую». Избушка мирно притулилась под тополями, вроде всю жизнь тут простояла. Нам навстречу выпорхнули девчонки в легких цветастых платьях. Жора, тот еще сердцеед, – а поехали девчонки кататься снами! На что милые создания обозвали нас дураками, а одна еще раз обернулась, и язык показала. Ой, Жор, и хорошо, что отказались, как их в избушке-то катать, точно за дураков бы приняли, да и Ей могло не понравиться. – Что долго-то, соколики мои? – поинтересовалась Избушка ворчливо, очередь, что ль? – Да нет, бабуль, «Перцовки» не оказалось, пришлось «Померанцевую» брать. – Ну, это вы зря, мешать-то ни к чему вроде. И чему вас только в институтах-то этих учат? - добавила наша благодетельница с неожиданной грустью. Избушка круто взяла с места и вынесла нас на брусчатку. – Мать, ты поаккуратней как-нибудь, - взмолился Жора, в стакан попасть не могу, больше расплескаю. Избушка послушно перешла на спокойный и ровный бег. Что ее так возмутило, мы так и не поняли. Опять выбрались на асфальт. Мы оживленно болтали за девчонок, искусство, не забывая разливать по стаканам. Сырки давно кончились, но померанцевая пилась легко и в закуске необходимости не было. Снова мимо проносились встречные машины, впереди показался не то лесок, не то лесополоса. Вдруг старушка притормозила. По нужде-либо, пошутил я неосторожно. – Тпру! Как говорится, приехали. Там за поворотом пост ГАИ и автобусная остановка, а мне тут на одно торфяное болотце по дельцу срочному надоть. Так, что – гуд бай, оболтусы! Вылазь, прикрикнула Избушка для бестолковых. Мы вышли, а Избушка неторопливо запылила по проселку вдоль лесополосы. Моя шутка о нужде оказалась своевременной. Облегчившись, мы с Жорой зашагали в сторону поста ГАИ. Действительно напротив стояла обшарпанная будка с полустертым автобусным расписанием. Гаишники подозрительно оглядели нас, но, убедившись, что мы не за рулем, интерес к нам потеряли и занялись своими делами.
Домой мы возвратились рейсовым автобусом, уже под вечер. Во рту стоял противный привкус померанцевой настойки. Пришлось, на оставшиеся деньги, взять бутылку «Портвейна», и забыть с любимым напитком наше невероятное приключение.