Мне
надоело
служить
подающим
надежды,
как
при заказе
внимателен
официант:
знает
заранье
по виду
что выпьешь,
что съешь ты,
но слушает,
чтоб
заработать
побольше
деньжат.
Также,
с корыстью,
смотрю
вам
в глаза,
улыбаюсь;
чутко,
с терпением
слушаю,
слушаю
вас:
"Чистил
картошку
для супа,
порезал
,вот,
палец.
Каплет
из ранки
не кровь,
а пре-красны
слова!"
Мне
интересно
зачем вы -
и каждый
отдельно -
в мире
живёте!
Под грудой
рванья
и вранья
прячется
нечто -
живое!
За страхом
и ленью,
будто
за пошлой
картиной
в сейфе
хранят,
боль
драгоценную,
которую
не
убаюкать,
разве что
утихомирить,
отвлечь
на часок -
пахучая
будто
герань,
горчит
словно
клюква,
рвётся
наружу
как пуля,
огонь,
свет,
цветок.
Сам я -
больной!
Да!
Мне холодно!
Да,
одиноко!
Но
подаю
вам надежды
и слушаю
вас.
Если б
вы знали
насколько же
чисто
высоко
вы
достаёте
нечайно,
где тишь-синева.
Но
я устал
от упрямства,
безропотной
чуши,
что
вы
несёте
для вида
туда
и сюда.
Мне
надоело
рванье
и вранье
ваше
слушать!
Я вам
не бармен!
не гейша!
увы,
я -
звезда!