Любовь, как рай, давно уже на небе
Нашла себе божественный приют,
Создателем изъятая при гневе.
От той поры её теперь не ждут
Увидеть на земле. И только в песнях
И в снах с надеждой меркнущей зовут.
Все слышно ей – тем мир наш интересен:
Достойным открывается она
С рассветом жизни донебесной вместе.
Приходит дух и первая весна,
Когда воскрес за наши беды Павший.
История любви всегда чудна...
В тени века сражающихся башен,
Которыми Флоренция полна,
От острых глаз презрения уставший,
Брёл юноша. Была едва видна
Его мертвецки тихая походка,
Не трогавшая каменного сна,
Одной лишь скуки бешеная глотка
Своим нытьём смущала тишину,
Как будто усадив в Харона лодку
Флоренцию, печальную страну.
Улыбки блеск не помнит этот город:
Давно уже не видел ни одну.
Суровым взглядом и скиталец гордый
За утренним убранством наблюдал,
И несмотря на молодые годы,
Во дне грядущем счастья не искал,
Чьи ангельски блаженные мотивы
Гнала из сердца мертвая тоска.
«Немногие из тех, что плотью живы,
Душою зрят по воле неземной;
Иные – слепо бродят в мире лживом.
Я знаю: то же самое со мной.
Пустым иду, как пусто всё вокруг –
Что впереди, что за моей спиной.
Глаза и руки – только нагло врут,
Собой навеки истину укрыв.
Беспомощное сердце – вот мой друг», –
Пытливо лезли разума дары
Холодному настрою вопреки:
Так лава бьет из огненной горы
И льются её злые языки,
Когда на небесах царит прохлада,
Дождями обходя материки;
Так в каждом что-то теплится от ада,
Хоть создан он на божеский манер,
Заманивая душу его ядом.
Вдруг резко юноша приник к стене:
Ему навстречу – как летя – шагала,
Дерзя всей флорентийской тишине
(Она собой весь город оковала,
Лишь солнце перестало мучить крыши)
Прелестная соседка. Слишком мало
Всех слов, среди которых много лишних,
Поведать о стихии, что сразила
Идущего. Свидетелем Всевышний:
Теперь уж алым светом озарило
Проснувшейся Флоренции дома;
Играло алым солнце и светило
На алые, как пламя, облака;
Бурлила водами лихая Арно –
Стремительная алая река...
Горело всё от алого пожара
И алые потоки шли в глаза
От сердца, после каждого удара,
Так, что наружу алая слеза
Капризным воплем жалостно просилась:
Так жизнь даруют людям небеса...
Повторное рождение случилось,
Едва приметил юноша красу:
С глубоким вздохом всё зашевелилось,
Нагрянула улыбка... По лицу
Забили счастья первые лучи,
Гоня из глаз печальную росу.
Мелодия любви теперь звучит
Сенсационным гимном новой жизни,
А в такт ей сердце новое стучит,
Чудесной этой встречей одержимо.
Сквозь годы станет страсть уже привычной,
Пока же – все цветёт необратимо...
Так Данте утром встретил Беатриче.