Новый год. Всегда встречаем в кругу семьи – мы с мужем и наши дети, сын и дочь, пока что ученики младших классов.
Стол накрыли богатый – всё как положено: и салатики всякие, и холодец, и колбаса, и сыр. Торт испекли – большой и красивый.
Пока готовились – проголодались. Часов в десять вечера решили проводить Старый год. Посреди стола поставили двухлитровую бутылку Пепси-колы, разлили её по бокалам, чокнулись, выпили – и принялись провожать год, чем бог послал. Да так напровожались, что через полчаса встать не могли - объелись вкусностями. На детей смотреть жалко – развалились на стульях, животишки распухли, дышат тяжко, и самим не легче... Как же Новый год встречать? Ведь некому.
– Пошли-ка, прогуляемся в посадки. – предложил глава семейства.
Сказано-сделано. Собрались, взяли с собой большие санки, погрузили на них детей и баян (праздник всё-таки). Посадки от нас недалеко – минутах в семи ходьбы, за большаком, дорога прямая, чуть-чуть в гору. Вот, идём, санки с детьми тащим, муж топориком помахивает. Хорошо, что на улице нет никого – все Старый год провожают.
Пришли! Выбрали местечко, где пенёк был подходящий, нарубил муж веток сухих – развел костёр. А я села на пенёк, да вжарила «Комаринского». Дети вокруг костра скачут, радуются. А, когда я обнаглела, да запела:
«Распросукин сын Комаринский мужик,
Задрал ногу, да по улице бежит,
Он бежит, бежит – попёрдывает,
Половинками подёргивает.»,
дети попадали в снег, хохотали и дрыгали ногами. Дальше, уже хором в четыре глотки, орали изо всей дурацкой мочи – «На Муромской дорожке, стояли три сосны»...
С большака послышался хохот и восхищённый крик – «Во, нажрались!». Видимо, трудно было представить, что трезвые люди могут так веселиться. Домой возвращались тоже весело – дети везли на санках маму, которая наяривала на баяне «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина?». Санки под горку ехали быстро, поэтому приходилось «тормозить лаптём», чтоб не сбить детей. Домой попали вовремя – без десяти двенадцать.
Правда, есть всё равно не хотелось, но Новый год встретили бодро и весело.