Дань отдав повадкам лисьим, дождь обнюхивал траву.
Изучал в каком-то смысле дом, в котором я живу.
Паутинки пыльных капель, покрываясь сединой,
по стеклу сползали на пол, не вмещая мир иной.
Начинался день обычный — безалаберный, простой,
где с утра в сто грамм столичной сделан выстрел холостой:
как жить дальше, Ойкумена, течь дающая ладья...
Просыпаясь постепенно, остограммлюсь-ка и я.
Но в таком раскладе важно: две по сто, и дважды две.
Тихо здесь, в краю овражном,— что ж болеть-то голове.
Дань отдав повадкам лисьим, дождь ушёл от нас жнивьём.
Страшен ты в каком-то смысле день, в котором так живём.