Без границы и веры, без дома, флага и родины,
без уверенных взглядов в завтрашнее «Даёшь!»
сквозь расшатывающихся людей проходит юродивый,
как сквозь масло проходит пусть ржавый, но все же - нож.
Оплывает толпа, отбояривается медяками,
и притихших детей прибирают к рукам отцы.
Так при виде носилок с безжизненными сапогами
замолкают, кивают, закуривают бойцы.
Человечьему ворошению не внимая,
не глядя, ни по величию, ни по злобе,
проходит божие слово, напоминая
о бренности. И бессмертии.
О себе.