и архаичные страхи куда-то засунуты в подсознание,
реальность другая, и сердце из-за причин других бесится.
и опасности уже более разнообразные да пространные,
а не только пляски чёрных козлов в кругу полного месяца.
и страшней бмв-шной ****е под колёсами встретиться
или освобожденному от разума "под колёсами" на улице
закурить не дать. пущай бабки до сих пор от пидоров крестятся,
но не так страшен тот, кто будто девка, пудрится.
страшен тот, кто "Мужик!", выпивая стаканами,
может всё - "Хочешь, заляжем вон с той красотонькой?",
"Тю, та жив он всего-то с двумя колотыми ранами",
"о, смари, мы с Вованом в гавно - сфотай нас".
страшен тот, кто при власти. мужик или баба - всё поровну,
так же вечно в гавно, только с корочкой твердопереплётною -
даже умирая, в крови да с предвечными стонами
не покается, веря, что за взносы на храм Бог простил ему всю поднаготную.
страшен тот, кто не зная, где гидроген в таблице менделеева,
говорит, что только бозя все знает, а не наука с образованием.
или орет о том, что гитлер прав, а мир испорчен был массонскими жидо-евреями,
и инквизиция для "ведьм" была заслуженным наказанием.
страшен тот, кто благими делами на свет весь пиарится.
как и божьи, пути сатаны неисповедимы,
так что часто то, что помощью ближнему кажется -
лишь зародыш фаллически мощной глубинной гордыни.
страшен тот, кто пройдя мимо страждущих,
пару сотен серьезных отмазок найдет для непомощи.
а в толпе под биты электронные пляшущих
будет счастлив, забив порошком ноздревые полости.
страшен тот, кому женщина - лишь борщеварочная вагина,
а мужик - автомат с халявными коктейлями и запахом армани.
страшен тот, идеал чей - в освенцимных рёбрах андрогина,
а все мысли и стремления где-то там, промеж ногами.
было б круто видеть жизнь через мягкий хипстерский фильтр -
в солнечных бликах и слегка засвеченной.
правда, жалко печени - для этого нужен далеко не один литр.
и я снова боюсь. стать лишь очередной меченой.