Говорят давно в народе,
Лишь чуть-чуть ослаб душой,
Так устроено в природе,
Потеряешь свой покой.
Коль духовная порвется
Меж тобой и Богом нить,
Сатана ждет не дождется,
Чтобы душу полонить.
Гриша, старый наш приятель,
Как пример, пойдет вполне.
Про него один вещатель,
Сей рассказ, поведал мне.
Жизнью стал, как будто новой,
Жить с тех пор, как черт побил,
Но в общественной столовой
Завсегдатаем он был.
Он сидит, совсем безвредный,
Лишь играет и поет.
Казаки, народ-то щедрый,
Каждый что ни будь нальет.
Как-то раз, зимой холодной,
Гармонист домой бредет,
Во хмелю и не голодный,
Лунный свет с небес идет.
Не длинна ему дорога,
Лишь свернуть за поворот.
Что-то нет его порога,
Не видать его ворот.
Больше часа он уж бродит,
Хмель выветриваться стал.
Мгла на небе, тучи сводит,
Лунный свет совсем пропал.
Вдруг поднялся сильный ветер,
Снег охапками срывает
И несет ему навстречу,
И в лицо ему бросает.
Вмиг смешались ночь со снегом,
Трудно воздухом дышать,
Не поможешь делу бегом,
Да и некуда бежать.
Посидел в снегу немножко,
Гриша видит, что за вздор?
На пути его сторожка,
В обе стороны забор.
«Что за место? Странно дело,
Сроду здесь не проходил,
Постучусь, - подумал смело,
Обогреться б кто пустил».
Он заученным движеньем
Бросил за плечи гармонь
И, подался с облегченьем,
Быстрым шагом на огонь.
Дверь открыли два солдата.
Гармонист в тепло вошел,
«Здравствуйте, сказал, ребята,
Как у вас здесь хорошо!»
«Проходи отец, с мороза
Чай горячий будем пить.
Хорошо горит береза,
Чайник уж давно кипит».
Угостили булкой с чаем,
Гриша лоб перекрестил
По христианским обычаям…
Вдруг, сторожки след простыл.
Унеслось все с воем диким,
Испарилось, как мираж.
Услыхал лишь где-то крики
Вдалеке Григорий наш.
Взглядом все вокруг обшарил,
На кого же он похож?
Вместо булки – конский шарик,
Вместо чая – ржавый нож.
Сразу вьюга прекратилась,
Звезды блещут и луна
Светлым шаром прокатилась,
Льет на землю свет она.