Внезапно заглянувший луч дневной
Сулит глазам притворную улыбку.
И вот всепоглощающей волной
Уносят звуки жалобщицу скрипку.
Гирлянда на гнилом заборе,
А ёлка плачет у окна.
И пусть не видно слёз во взоре
И так понятно, что одна.
Несоответствие чего-то и чему-то;
И мысли тонут, - тяжелей воды.
Вот кто-то улыбается кому-то,
Идут друг к другу тихие следы...
И только жесть на крыше взвизгнет,
Как символ не угасшей жизни.
Как символ не угасшей жизни,
К тебе под утро входит сон,
И коченеющие мысли
Терзает скукой похорон.
Свой вес теряющее, тело,
Касаясь ледяной струи,
Вдруг на мгновенье оробело,
И тут же слёзы зацвели.
Душа встречает беспокойство,
И память проливных утрат;
У сна дневного тоже свойство,
Как у сверкающих заплат.
Но детский смех, влетая в тот покой,
Тебя обдаст звенящей красотой.
Тебя обдаст звенящей красотой
Любимый голос, что во сне живет,
Далёкий отсвет жизни той,
Что боле никогда уж не придёт.
Года, как чётки вновь перебираю,
И пальцы(это странно) помнят всё.
Но, кажется чего-то я не знаю,
Не помню, как забыл тогда её.
Целуется слепой Декабрь с Летом,
И тает, тает снежная свеча,
И тают чувства вместе с ней при этом,
Но радостна гримаса палача.
Смерть улыбается, она довольна тризной,
Подобно юной девочке капризной.
Подобно юной девочке капризной
Встречает тебя ночи полынья;
Насупив бровки смотрит с укоризной,
Не трогай,мол, игрушку - не твоя!
О, милая моя, пойми, пойми же!
Нужна мне твоя чёрная фата!
Скорей отдайся, Ночь,- я утро вижу,
Оно придавит, как могильная плита.
Страшусь я окружающего света,
Он вновь и вновь заводит хоровод,
Пускай заслужена мной доля эта,
Но кто кроме тебя меня поймёт?
Когда почувствуешь, что вновь сжимает круг,
Ты улыбнёшься, открестясь от мук.
Ты улыбнёшься, открестясь от мук.
К чему, скажите эти повторенья.
Один единственный есть в жизни друг,
И от него не ждёшь ты сожаленья.
Тот друг - ты сам, к чему,увы, лукавить,
Вокруг же лишь приятные враги.
И только сам, сам можешь всё исправить,
А доверяться, право, не моги.
Сегодня несказанно мне легко,-
За день собрал коллекцию улыбок,
И на губах не сохнет молоко,
И счастлив мир от сделанных ошибок!
Я облаков вдыхаю запах серебристый,
И снова смех былой, на редкость чистый.
И снова смех былой, на редкость чистый,
И слёзы умиленья(райский быт).
Запел с эстрады ангел голосистый,
И закудахтал складненький пиит.
И расползается по телу нега,
И залит липкой сладостию мир.
Ты в теплоте растаявшего снега,
Где каждый встречный есть уже кумир.
И нет конца блаженству не земному,
Искрится слов не мыслимый поток.
И ждёт тебя блаженство по закону,
Как речки чистой крошечный исток.
И, как и прежде, ты опять со мной, мой друг,
Хоть в воду брошены венки разлук.
Хоть в воду брошены венки разлук,
Да только грубой магии не верю.
Весною землю режет острый плуг,
Она же каждый раз всё это терпит.
И, даже не смотря на боль страданий,
Одарит к осени мучителей своих.
Животные слабеют от лобзаний,
И лишь борьба рождает силу в них.
Смотрю на пляску бликов предвечерних,
Глаза слепящие смешные огоньки.
Деревьев тени солнце мягко чертит,
И выползают тёмные клинки.
Тот дивный танец много лет уж длится,
Круги цветов качает свет искристый.
Круги цветов качает свет искристый.
Его никто не просит, просто так.
Закатный плен, до боли голосистый,
Живёт под сердцем где-то, как и страх.
Возвышенные чувства заполняют
Все уголки слабеющей души.
И суету дневную прогоняют,
А ты - останься! Надо! Не спеши.
Но сон зовёт(не тлеющая похоть)
Последний выдох, ускоряешь шаг.
С востока набегает ночи копоть
И солнечные звёзды топит мрак.
И живо в каждом, как тоска и лень,
Мгновение, рождающее тень.
Мгновение, рождающее тень,
Вобравшее всю тяжесть перемен.
Ты своё тело поскорей раздень,
О, как же мягок одеяла плен.
И, наконец, с фантазией на ты,
И невозможное само собой приходит,
Под ровное дыханье теплоты
Мой дух неслышной поступью восходит.
Реальность в те мгновенья просто чушь.
А смысл жизни ясен, даже прост.
И смело в заколдованную глушь
Бросаешь вновь бессмысленный вопрос.
И тут же будущее вижу я движенье,
Как лет прошедших отраженье.
Как лет прошедших отраженье
Услышал вдруг я детский смех.
И вновь былые прегрешенья
Я вились суетой утех.
И вот уж пацанячею толпою
Бьём из рогатки вшивых голубей.
Трясёт сердито солнце головою,
А нам, представьте, только веселей!
Не здесь ли в нас рождается жестокость,
Стократно проявляяся потом?
И день за днём придавленная кротость
В нас гибнет под солдатским сапогом.
Растрёпаный, теряет свежесть день,
Прострелянная старая мишень.
Прострелянная старая мишень
В моём столе уж много лет хранится,
И для забавы сделанный кистень
С игрушками забытыми пылися.
О нет, увы, я не был сорванцом,
Что дня не мог без драки пережить,
И заправляя свой пугач свинцом,
Я даже мухи не желал убить.
Но детство всё-таки необъяснимо,
В нём уживается и холод и тепло.
Так в прошлом слово страшное - Цусима,
Давно уже в историю ушло.
Быть может счастье там, где страх лишения
Не изменяет нашего решения.?
Не изменяет нашего решения
Печальная ошибка прошлых лет.
И пусть опять надежду ждёт крушение,
И канул камнем в пустоту совет.
Ужели станет думать бык ро смерти
В момент, как вколет пику пикадор.
Ведь жизнь есть настоящая, поверьте,
Когда открылся чёрный коридор.
И многие давно уже толкуют,
Как день прожил бы, зная - завтра смерть.
Картины яркие объяты сном рисуют;
Проснувшись, начинают снова млеть.
Когда в полях твоих сомненья отцветут,
Деяния, да пусть не угнетут.
Деяния, да пусть не угнетут,
И мало проку нам в притворном самоедстве,
И пусть раскаянье и риск в тебе живут,
Как брат с сестрою в дружеском соседстве.
И в праздник открывают поставок,
И пиво тёмное вновь пенится в бокалах,
А сказочный нелепый теремок
Приют даст всем в своих просторных залах.
Но не смолкают споры: как же жить?
Труды реалий и фантастики пылятся.
Шекспир не думал быть или не быть,
Просто писал, а нам теперь пленяться!
И если не оценен здесь твой труд,
Закончишь путь, - Там, думаю, поймут.
Закончишь путь, - Там, думаю, поймут.
Таких как ты - Там, право, миллионы,
Там не забудут и не вознесут,
Людские Там не действуют законы.
Опальный и обласканный судьбой
Все перед Ним равны и все желанны,
Ему не важно, кто из вас какой -
Талантливый, иль вовсе бесталанный.
Жизнь, как известно, суета сует,
Последняя ступень к красе предвечной,
И золотом гусарских эполет
Лишь скромно дополняется путь млечный.
Так пусть же станет пулею шальной
Внезапно заглянувший луч дневной.
ВНЕЗАПНО ЗАГЛЯНУВШИЙ ЛУЧ ДНЕВНОЙ,
КАК СИМВОЛ НЕ УГАСШЕЙ ЖИЗНИ,
ТЕБЯ ОБДАСТ ЗВЕНЯЩЕЙ КРАСОТОЙ
ПОДОБНО ЮНОЙ ДЕВУШКЕ КАПРИЗНОЙ.
ТЫ УЛЫБНЁШЬСЯ, ОТКРЕСТЯСЬ ОТ МУК,
И СНОВА СМЕХ БЫЛОЙ НА РЕДКОСТЬ ЧИСТЫЙ,
ХОТЬ В ВОДУ БРОШЕНЫ ВЕНКИ РАЗЛУК,
КРУГИ ЦВЕТОВ КАЧАЕТ СВЕТ ИСКРИСТЫЙ.
МГНОВЕНИЕ, РОЖДАЮЩЕЕ ТЕНЬ,
КАК ЛЕТ ПРОШЕДШИХ ОТРАЖЕНЬЕ.
ПРОСТРЕЛЯННАЯ СТАРАЯ МИШЕНЬ
НЕ ИЗМЕНЯЕТ НАШЕГО РЕШЕНИЯ.
ДЕЯНИЯ, ДА ПУСТЬ НЕ УГНЕТУТ, -
ЗАКОНЧИШЬ ПУТЬ, ТАМ,ДУМАЮ, ПОЙМУТ.