Вчера на почту пришло письмо от сына. Попало в папку «Спам». Моего сына зовут Будимир, так он подписался. Вот оно.
«Привет, Ма!
Мы тут тестируем одну программу, так что не удивляйся. Я скинул тебе сейчас страничку из своего дневника. Это одна из моих любимых историй, которые ты мне рассказывала. Ма, мне очень важно, чтобы ты написала мне ответ - надо понять, работает ли программа. Если да, Ма, ты не представляешь, что тогда! Да, и Хангу привет!
Моя мама говорит, что я счастливчик, или Богом поцелован, потому что у меня два отца. Я когда был маленьким думал - это нормально, а когда вырос, и понял как дети на свет появляются, то задумался. Как это? Два отца? То есть мама с двумя…? Дальше мне и думать не хотелось. Я все это в себе копил, копил, накручивал. Потом как-то мы с мамой повздорили из-за пустяка, ей Богу, но я на волне свой депрессивной выдал ей в запале: «Да ты вообще шлюха, что ты мне можешь про мораль говорить, если сама спала с двумя сразу, и даже не знаешь, кто их них мой отец!». Мама моя мудрая, занесла было руку, да опустила, выдохнула, села на ступеньки лестницы в гостиной, и таким ровным голосом сказала: «Садись, слушай, - и добавила, - вина мне только принеси». От такой перемены я опешил, пошел за вином, открыл его, взял бокал, налил, принес, сел рядом. Мама стала говорить:
У нас был друг – Ханг. Это его прозвище, так как он никогда не расставался с этим чудесным корытом. Мы часто брали Ханга с собой на прогулки. Позвоним:
- Ханг, пошли на природу!
- Угу, - ответит и отключится.
Через пятнадцать минут он уже стоит у нас на пороге. Мы прыгаем в сланцы и идем на озеро. У нас там было место свое, безлюдное, куда туристы еще тропу не протоптали. Ханг сразу отходил в сторонку и начинал бить пальцами по своему тазику. Обижался, к слову, очень, когда его инструмент так называли, поэтому я никогда при нем так не говорила. Ханг для меня был он сам, а не этот железный барабан.
Спросим у него только:
- Импровизировать?
- Угу.
Он постукивает, а мы сидим, слушаем. Глеб костер разведет, я веточки туда подбрасываю. Замерзну, Глеб обнимет. Так и сидим, а Ханг все играет. Иногда ему удавалось такую волну из космоса поймать, что у нас сразу настроение менялось от этих звуков неземных. Однажды мы с Глебом вскочили и ударились в пляс, всю траву истоптали, как первобытные.
В один из таких вечеров Ханг поймал в свою тарелку энергию страсти, секса. Мы как обычно сидели рядом, Глеб грел мне руки. Ханг что-то настукивал, потом резко сменил ритм. Одновременно нас пронзило такое острое желание, мышцы свело животной схваткой. Я почувствовала, как рука Глеба напряглась и вены выступили на ней. Он повалил меня на землю, стал раздевать. Помню, что все наши движения были в такт пальцев Ханга. А он даже не смотрел на нас. Иногда он замирал, музыка зависала в воздухе, а Глеб во мне, потом Ханг начинал бешено барабанить, звук ливня взявшего под расстрел жестянку подоконника. Глеб принимал и этот такт, скользил как сумасшедший. Я не помню, сколько это продолжалось. Под финал Ханг заиграл тревожно, по нарастающей. Мышцы мои сжались, Глеб застонал, но тянул вместе с музыкой, накапливая напряжение до пика. И когда зазвучал этот разрешительный аккорд, мы сдались, тела наши обмякли, кровь пульсировала в висках, разливалась. Казалось, озеро вдруг вышло из берегов и накрыло нас, заложило уши. Когда я открыла глаза и посмотрела в сторону Ханга, он тоже лежал. Грудь его раздалась, и жадно вбирала воздух. Обратно мы шли молча. В тот день я забеременела.
Мама вылила остатки вина в бокал, сделала глоток. Протянула мне. Я глотнул и выдавил:
- Прости.
Она обняла меня».
Ма, напиши, получила ли ты письмо. Если да, то ты права, я и коллеги мои Богом поцелованы.
Твой сын Будимир.»
Я прочла этот текст несколько раз. Подумала, что ошиблись, или просто кто-то рассылает всякую ересь. Но для успокоения совести написала ответ:
«Уважаемый Будимир!
Боюсь Вас разочаровать, но Вы, наверное, ошиблись адресом. У меня нет, и не было никогда знакомых по прозвищу Ханг, и детей у меня тоже нет. Надеюсь, что Вы перешлете письмо, и мама его получит».
Через секунду почтовый сервер прислал мне уведомление:
«Это письмо отправлено почтовым сервером yandex.ru.
К сожалению, мы вынуждены сообщить Вам о том, что Ваше письмо не может
быть отправлено одному или нескольким адресатам. Причины указаны ниже.
Пожалуйста, не отвечайте на это сообщение».
Я подумала: «Значит не судьба» и закрыла страницу. Потом что-то заставило меня набрать в поисковике «Ханг». Википедия выдала информацию:
«Ха;нг (нем. Hang) — перкуссионный инструмент, состоящий из двух соединенных металлических сферических сегментов.
Инструмент был разработан в 2000 году Феликсом Ронером (Felix Rohner) и Сабиной Шерер (Sabina Sch;rer) (компания PANArt) из швейцарского городаБерн в результате многолетнего изучения стальной тарелки и многих других резонирующих перкуссионных инструментов со всего света: гонга, традиционного индонезийского оркестра — гамелана, гатама, барабанов, колокольчиков, музыкальной пилы.
На бернском диалекте немецкого языка слово Hang означает «рука». Название музыкального инструмента является зарегистрированной торговой маркой».
Мой аналитический мозг вырвал из контекста «разработан в 2000 году». То есть инструменту всего 13 лет. Значит, Будимир не старше ханга. Или его еще не существует, как и почтового адреса, с которого было отправлено письмо… Но письмо-то есть…