Когда я начал засывать свои воспоминаия, то обнаружил удивительную вещь: некоторые эпизоды исчезли из нее почти полностью, а то и вовсе напрочь. Подробней всего запомнилась жизнь в деревне с 6 до 9 лет. Затем до 15-ти лет память оказалась вдвое менее подробной. А процентов девяносто из более поздних событий растаяли вообще в никуда. Обидно же то, что среди забытого оказалось много философски значимого. Так, полным курьезом осталась в моей памяти дружба с Жорой Бурковым, ставшим после нашего с ним расставания известным киноактером. И если бы не работа над воспоминаниями, то я так бы и не вспомнил, что когда-то мы с ним были взаимно симпатизирующими друг другу друзьями. И если только он сам не оставил где-нибудь в своих дневниках запись о нашей дружбе, то я так никогда и не узнаю, что конкретно нас связывало и почему наши контакты прервались.
Насколько прочно Жора забылся, видно из того, что когда я увидел его в фильме «С легким паром!», то он показался мне знакомым. Но допустить мысль о том, что когда мы с ним тесно и глубоко общались, мне в голову придти никак не могло, ибо в то время в мире киноискусства у меня никого из знакомых не было. И Жора со своими неподражаемыми внешностью и голосом стал для меня просто парнем из замечательного фильма, заместив собой в памяти смутные вопоминания...
Но недавно я вдруг вспомнил одного парня по имени Жора, с которым мы одно время дружили. Где и как мы с ним познакомились, точно сказать не могу. По-видимому это произошло в одном из московских букинистических магазинов – скорее всего у Ивана Первопечатника. И произошло это, наверное, в 1962 году, когда я поступил на физфак МГУ и получил место в общежитии в зоне «Б» в Главном здании.
Вообще, у меня была привычка поддерживать с друзьями отношения только в какой-то узкой области, не распространяя их на другие сферы. Так же случилось и с Жорой, тем более, что был намного старше меня. Темами наших бесед были философия и осмысление устройства российского общества. Встречались мы раз в неделю, всегда вечером, на станции метро Фрунзенская и гуляли по Комсомольскому проспекту. Жора в своем старом поношеном пальто напоминал мне «продвинутого» рабочего с Путиловского завода. А какое впечатление производил на него я, не могу даже предположить.
Но вот сколько было встреч и о чем именно мы с ним разговаривали, вспомнить уже не в силах. И как прервалось наше общение, не знаю. Кажется, он сказал, что уезжает в другой город...
...Вглядываясь в прошлое, я вижу там много похожих историй. Люди появляются и в какой-то момент исчезают из круга общения. А сивка-бурка по имени Жизнь уносит меня в пучину будущего. И что-то там – за следующим повротом?..