Я голый в зеркале стою,
Большою гладкою скульптурой,
И наблюдаю я свою
великорусскую культуру.
Налито в рюмочки винцо,
Протоплена у бати банька,
Гляжусь в зеркальное лицо,
И жду, когда приедет Танька.
Когда приедет - жди огня,
Без лишних, стало быть, вопросов.
Не остановят тут меня,
Ни Лермонтов, ни Ломоносов.
Но после страстной суеты,
Весенней радостной коврижки,
Ценнее нету, чем листы,
Потрепанной с стихами книжки.
И перед зеркалом застыв,
Всепобеждающим пророком,
Я мыслей силою простых
Вдруг прочитаю эти строки!
И скинет Танька простыню,
И крикнет радостно и дико:
«С тобой, Василий, в полынью!
О, Вася, Вася, ты великий!»
Велик, могуч, красив, горяч,
Почти как все великороссы,
Удачлив и упруг, как мяч,
Прекрасен от пяты до носа.
Забылись мощные стихи.
И стала крошечною банька.
С наскоком дерзким и лихим,
Я в зеркале целую Таньку.