Тащу я в церковь душу волоком
для очищения, Господь.
И бьёт язык так больно в колокол,
как будто гвоздь вбивают в плоть.
В сетях души, на вес тяжёлые,
как камни донные реки,
застряли старые и новые
мои любовные грехи.
Соблазнов тина перемешена
с песком страстей в густую муть.
Что мне жалеть? Какого лешего…
Что целовал я женщин в грудь?
Что я любил, пусть опрометчиво,
к утру сгорая, как звезда?
Что ничего нет в жизни вечного,
что мне, казалось, есть всегда?
А жизнь короткой юбкой дразнится.
И что мне было выбирать?
Чем под забор свалиться пьяницей,
так лучше с женщиной в кровать!
Прости, Господь! Я здесь, чтоб каяться.
Безгрешно жить в миру нельзя.
И воск свечи печально плавится,
течёт как жёлтая слеза.
Жду знака я от лика Божьего
чтоб сгинула сомнений тьма.
У ног душа пустая брошена,
как будто нищего сума.