Сибирь, Алтай
венок
1
Иду и растворяюсь в тишине,
Мне грезятся алтайские забоки,
И снова ностальгией синеокой
Стучится дева юная ко мне.
Зовет туда, где с нею при луне
Мы слушали журчание протоки
У мельницы пустой и кособокой,
Тоскующей по славной старине.
И под её звенящую струю
Стремились с ней в безвестную страну,
Безудержно мечтали, песни пели.
Теперь виски покрыла седина,
Утеряна прекрасная страна…
В звенящей тишине брожу без цели.
2
В звенящей тишине брожу без цели,
Играет искрами заснеженная даль,
Недвижны снежных застругов завеи,
Чиста небес прозрачная эмаль.
Умолкли вьюг зловещие свирели,
Лежит на всем холодная печаль,
В полях нетронутые чистые постели,
И бор укутан в пуховую шаль.
Там подо льдом до солнечных лучей
Уснул на время весельчак - ручей
Чей сонный голос слышен еле-еле.
А на стволах смолистая слеза
И, вижу, к лесу обратив глаза-
Вокруг друзья – заснеженные ели.
3
Вокруг друзья, заснеженные ели,
Зеленый строй их тайною повит,
В глуби лесной упрятан древний скит,
Чьи бревна за столетья почернели.
Сквозь кровлю, где сияют ныне щели
В пустые кельи белый снег летит,
И старовер январские купели
В крещение уже не посетит.
И только в полнолуние из праха
Воспрянет бледный призрак – тень монаха
И побредет неспешно в тишине.
Туда, где зимнею томимые печалью
Лесные ели хвойною вуалью
Доверчиво склоняются ко мне
4
Доверчиво склоняются ко мне
И кедра ветвь и шишка золотая
И сыплют снегом, мысли навевая
О невозвратном и далеком дне
О славной восемнадцатой весне,
Где лепестки черемух, облетая,
Летят, как мотыльки, на свет в окне,
В родном окне на золотом Алтае.
Взгляну тайком; вот мама молодая…
И чудится в неясной пелене
Отец, веселый, пимы подшивает,
Через стекло, подмигивая мне
И долго в этих грезах пребывая
Иду по заповедной стороне.
5
Иду по заповедной стороне-
Вокруг зима, но грежу я о лете,
Когда в полях, проспавши ночь в копне
Мог в речке искупаться на рассвете.
И рыбью мелочь, распугав на дне,
Увидеть в изумрудном полусвете
Как щучья тень, подобная ракете
Метнется прочь во влажной глубине.
Ах, грезы! Вы плените до сих пор
И мысль прервется, увлажнится взор.
Молю, чтоб вы во мне не потускнели.
И все сильней страстей поющий хор-
Иду! Иду – кругом сосновый бор,
Белесых мхов увядшие кудели.
6
Белесых мхов увядшие кудели
Свисают вниз. Свет блекнущего дня
Пастельно-нежен, тени засинели
И удлиняются, толпясь вокруг меня.
Поземка легкая предвестница метели
Взметнула снег, перед собой гоня
И вихри первые меж сосен полетели,
Обледеневшей хвоею звеня.
И кроны вековые зашумели,
А за рекой вечерняя заря
Трепещет нежно - красная, горя,
Как листики осин, что облетели
Ковром цветным в начале ноября,
Зверям лесным устлавши колыбели.
7
Зверям лесным устлали колыбели
Лесные духи и седая мгла.
И в норах их достаточно тепла,
Чтоб зиму провести в дремотной лени.
Не спят лишь волки, лоси и олени,
Да белка из укромного дупла
Порою выскочит, метнется рыжей тенью
Под ель, где горку шишек сберегла.
Густеет тень, а на ветвистой кроне
Трепещут ветви в льдистом перезвоне,
Печалясь об ушедшем зимнем дне.
И засыпают смутные желания,
Теряются мои воспоминания
В таинственной и темной глубине.
8
В таинственной и темной глубине
Нор потаенных тихо дремлет время,
Предчувствуя забот весенних бремя,
Бормочет что-то тихое во сне.
И ждет, когда на солнечном коне
Апрель примчится, вставив ногу в стремя.
И первый лист, проснувшееся семя
Подаст ладошкой ласковой, весне.
Пока же далеко до пробужденья.
Погружены в холодные виденья,
Безмолвно спят печальные луга.
Букашки под сосновою корою
И корни трав под мерзлою землею.
А наверху глубокие снега.
9
А наверху глубокие снега,
Зимовье чье-то на лесной опушке.
Живет ли кто в охотничьей избушке?
Чей след в снегу оставила нога?
А может быть, что бабушка Яга,
Известная из сказок нам старушка
Там зелье варит из сухой лягушки
Для недруга и лютого врага.
Я грежу этой сказкой голубою.
Увы! Дымка не видно над трубою,
То снегом веет белая пурга.
А рядом ели в белоснежных платьях
Стоят в мороза ледяных объятьях.
Зима сибирская морозна и долга.
10
Зима сибирская морозна и долга,
Заставит струи водного потока
«Окаменеть» от устья до истока,
И лед скует речные берега.
Хотя здесь чистый бор, а не тайга,
Хозяйка не отменит раньше срока
Холодного жестокого урока,
А в январе особенно строга.
Но строгостью морозною своей,
Что держится в теченье многих дней,
Не причинит вреда лесному люду.
Страшнее голод, тем, кто на «ногах»,
Медведь – шатун, что нагоняет страх
И волчий вой, что слышен отовсюду.
11
И волчий вой, что слышен отовсюду,
И уханье совы, и хищный рык,
И пойманного зайца жалкий крик,
Которому в когтистых лапах худо,
И секача, как бритва острый клык,
Что из-под снега лакомое блюдо,
Взрывая жесткий наст, искать привык,
Речных бобров замерзшая запруда,
Где в наледи деревьев стылых груда
Я думаю, что долго не забуду
Меж елей стайки зябнущих берез,
Что видят сны о юности зеленой
И, кажется, в картине этой сонной
Ничто не потревожит зимних грез.
12
Ничто не потревожит зимних грез
Природы спящей до поры весенней,
Ни звук копыт испуганных оленей,
Ни человека крик, ни скрип колес,
Ни с шишкой расправляющийся клест,
Ни вепрей злобных призрачные тени,
Ни даже свет, что с равнодушной ленью
Льют ночью с высоты крупицы звезд.
Спит зимний бор, но всем ли сладко спится?
Вон там мышкует тощая лисица,
Своей охотой занята всерьез.
Чтоб силы появились в тощем теле,
И не помеха рыжей в этом деле
Не вьюга, ни задиристый мороз.
13
Не вьюга, ни задиристый мороз
Не охладят тепла воспоминаний
О детских днях, когда порою ранней
Спускался к речке, под крутой откос,
Где в омуте (и верил я всерьез)
Жил старый сом - кумир моих желаний,
Рыбацких снов и детских упований,
Надежд напрасных и обидных слез.
Рыбачил я до гаснущей зари,
И пусть клевали только пескари,
Пределов не было охотничьему зуду.
О, впечатленья милых детских лет,
Какой ярчайший оставляют след!
Картину эту я не позабуду.
14
Картину эту я не позабуду,
Хоть и от дивных мест давно в «бегах»
Я на кавказских, славных берегах,
Где есть гора подобная верблюду,
По белоснежному опять тоскую чуду,
О юности, затерянной в снегах.
В любой стране, у черта на рогах
Я этот бор сосновый помнить буду.
И пусть зовет из стороны далекой
Сегодня с ностальгией синеокой
Знакомый взгляд в распахнутом окне…
А снег летит, белым – бело в округе
В своих мечтах, в черемуховой вьюге
Иду и растворяюсь в тишине.
15
Иду и растворяюсь в тишине,
В звенящей тишине брожу без цели.
Вокруг друзья – заснеженные ели
Доверчиво склоняются ко мне.
Иду по заповедной стороне.
Белесых мхов увядшие кудели
Зверям лесным устлали колыбели
В таинственной и тайной глубине.
А наверху глубокие снега,
Зима сибирская морозна и долга
И волчий вой, что слышен отовсюду.
Ничто не потревожит зимних грез,
Не вьюга, ни задиристый мороз.
Картину эту я не позабуду.