Ты не смогла, не захотела
Принять ликующую душу,
Постановила мне уделом
В надежде каждый шорох слушать.
Когда я буду вознесенным,
Или лежать на дне канавы,
Напуганный и безнадежно исступленный
Колесами Акутагавы,
В момент последний мне протянут руки,
Я откажусь - они помогут сами,
И поместят в свой мир вселенской скуки,
Где нет тебя с распущенными волосами!
Где нет тебя с открытыми, душевными глазами,
Что отливали зимне-изумрудным морем,
Что отливали темнорусскими лесами,
Что на меня смотрели с грустью или горем.
С утра была, а к вечеру исчезла,
Пытаясь крикнуть - корчусь в пантомиме,
Я звал помпезно, тихо, громко - бесполезно!
Покой дают лишь можжевеловые джинны.
А ты меня забудешь, может, нехоть,
Я буду долго, очень глупо ждать,
Что в Книге Жизни пусть на этот месяц
Не получу заветную печать!