Храпел вагон,
и кашлял кто-то.
Людской загон.
Храпели боты
в шнурках и без.
Бежали годы,
как пьяный бес -
любитель песен.
Вот кто-то слез
с кроватных лесен
под храп и стон
в курилку тесну.
Понижен тон
людских страданий,
пока есть сон -
сей сборщик дани
людской мечты,
людских желаний.
Пока есть дым,
на ложь похожий,
поется гимн
нутра и кожи.
Писатель врёт,
как тот прохожий,
что вслух изрёк
ошибку улиц.
Вагон берёг
мед сна из улей.
Прожитый день,
такой как Улисс,
носки одел
на пятку босу.
Так много дел
вагона-бога.