в тишине следующей за громом
раскрываются необычные соотношения
порядка и беспорядка
раскрываются луговые цветы
просыпаются уснувшие на зиму птицы
день возникает снова и заново
молодой и желающий
полный сил как приближающаяся
к порогу река
счастливы все желающие
независимо от того желают они одинаково
или каждый по-своему
горе тем кого желание покидает
мир кажется им
большой погремушкой
тенью
бродячей шкурой осла
а когда-то в каждом орехе они находили
то ради чего его стоило расколоть
ветер играет
спешат за горизонт облака
торопится к обрыву река
и несет на себе лодки плоты
и отдельные бревна
все ближе и ближе они к обрыву
шум все громче
скоро начнется их последний полет
–––––––––––––––––––––––
«Счастлив потерпевший кораблекрушение обжора, пьяница в пустыне, развратник в тюрьме. Испытывать голод, жажду, желание, каждый день наново и каждый день понапрасну, после вечной жратвы, вечного пойла, вечных шлюх, — это самое близкое к счастью, что мы можем заполучить, новый подъезд и сад по последней моде. Излагаю коротко, чего это стоит. Но как возникло это ощущение того, что произошла перемена иная, нежели перемена степени? И с какой реальностью оно связано, если связано вообще? И каким силам приписать заслугу его исчезновения? Имея терпение, из этих вопросов легко будет вывести следующий по порядку и таким образом опускаться, подниматься, перекладина за перекладиной, пока не кончится ночь». – С. Беккет. «Уотт».