из детских ртов он пищу забирал
и ею ****ь кормил с руки. прекрасно,
что приобрёл, подобно ей, оскал,
дерьмо ссужая детям ежечасно.
обрубок - в лом, чтоб в дыры загонять,
алкая из тех дыр чужую гнилость.
но я (запомни!) не желаю знать
ни тварской гниль, что нИзана на "милость",
ни отголосков тех гнилых ночей,
что вонью своей годы мне травили.
ты ****ью связан - больше ты ничей,
где вы, гнилым, гнездо под небом свили.
я презираю все поступки - те,
что ты принёс во дом, где грязь не знали,
и, очутившись в света чистоте,
обрушил этот дом в дерьмо, к печали.
ты всё разрушил, ****ь, теперь уйди
с дорог, во что плевал, крушил из мести.
всё, что имеешь здесь и впереди,
ты сотворил со гнилостию вместе.
так будь же счастлив с падалью века!
изыди, право, знать тебя не знаю:
хоть ты вредишь всегда издалека,
я запах твой из тысячей узнаю.
Любовь добра, когда ей по лицу?
Любовь предательств тешит и лелеет?
Любовь едва приходит к подлецу,
что ****ством да по гнилости болеет.
ты сделал выбор, годы подтвердили.
теперь не нужно брани и упрёков:
ты ненависть неси в дома, где были
пристанища из вони и пороков.
ты так далёк от боли и страданий,
чем ты засеял земли, что молились.
Не верь койоту (это из преданий),
но брось очки, чтоб вовремя разбились:
- Коль дом предался, пой хвалу тому,
кто ДО раскрыл иуду и деянья.
А жадность не уважь до подаянья,
поскольку от неё несёшь суму.