Поэты России о судьбах России и русского народа
Предисловие
Поэтам Двадцатого века стойким
Жить пришлось в эпоху перемен:
Культа, оттепели, застоя и перестройки,
С распадом наконец империи и новою
Россией взамен.
Многим приходилось выживать бывало,
Пропитанья хлеб насущный добывать.
При паденье нравов и разгуле криминала,
От поспешных тех реформ страдать.
Но настала гласность и свобода,
На Арбате стих свободный зазвучал,
С ветром перемен для нашего народа
«Занавес железный» наконец-то пал.
***
«Я устал от двадцатого века.
От его окровавленных рек.
И не надо мне прав человека,
Я давно уже не человек.
Я давно уже ангел наверно,
Потому что, печалью томим,
Не прошу, чтоб меня легковерно
От земли, что так выглядит скверно,
Шестикрылый унес серафим.
Владимир Соколов, 1988
«…Ещё воскреснет Россия, если
её Поэзия в ней воскреснет….»
Е. Евтушенко
***
Булат Окуджава (1924-1997):
…«Нужны ли звезды
Российской империи?
И есть ли смысл
пробираться к Луне?
Она не так далека,
и теперь её
можно в трубу
разглядеть вполне.
…
России гораздо нужнее войско
для обеспечения
спокойствия.
Вон студенты
запретное перелистывают,
крестьяне к поместьям
упрямо крадутся…
Наводнило империю
социалистами,
развелось поджигателей
и вольнодумцев.
А тут еще вздумали
небо облазить…»
И почерк монарший
Ложится старателен:
«Поменьше ученых
и всяких фантазий,
побольше казаков
и прочих карателей».
И вот,
Полосатые версты не меряя,
пылила по трактам
монаршая милость,
во все уголки
непокорной империи
с клинком и нагайкой
катилась,
катилась.
Россия, Россия,
…
и всё же, мечтая
о светлом, о лучшем,
Россия, Россия,
считала ты,
сколько их,
твоих сыновей,
в застенках замучено?..
…
Весна в Октябре. Россия. Поэма, 1954
***
Ну что, генералиссимус прекрасный,
потомки, говоришь, к тебе пристрастны?
Их не угомонить, не упросить…
Одни тебя мордуют и поносят,
другие все малюют, и возносят,
и молятся, и жаждут воскресить.
Ну что, генералиссимус прекрасный?
Лежишь в земле на площади на Красной…
Уж не от крови ль красная она,
которую ты пригоршнями пролил,
пока свои усы блаженно холил,
Москву обозревая из окна?
Ну что, генералиссимус прекрасный?
Твои клешни сегодня безопасны –
опасен силуэт твой с низким лбом.
Я счета не веду былым потерям,
но, пусть в своем возмездье и умерен,
я не прощаю, помня о былом.
1981
***
Юлия Друнина (1924-1991):
О Россия!
С нелегкой судьбой страна…
У меня ты, Россия,
Как сердце, одна.
Я и другу скажу,
Я скажу и врагу –
Без тебя, Как без сердца,
Прожить не смогу…
~1956
***
Только вдумайся, вслушайся
В имя «Россия»!
В нем и росы и синь,
И сиянье и сила.
Я бы только одно у судьбы попросила –
Чтобы снова враги не пошли на Россию…
~1977
***
Покрывается сердце инеем -
Очень холодно в судный час…
А у вас глаза как у инока –
Я таких не встречала глаз.
Ухожу, нету сил.
Лишь издали
(Все ж крещеная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы, -
За избранных
Удержать над обрывом Русь.
Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть.
Ноябрь 1991
***
Наум Коржавин р.1925:
Я пью за свою Россию,
С простыми людьми я пью.
Они ничего не знают
Про страшную жизнь мою.
Про то, что рожден на гибель
Каждый мой лучший стих…
Они ничего не знают,
А эти стихи для них.
1956
***
Любовь к Добру разбередила сердце им.
А Герцен спал, не ведая про зло…
Но декабристы разбудили Герцена.
Он недоспал. Отсюда все пошло.
И ошалев от их поступка дерзкого,
Он поднял страшный на весь мир трезвон.
Чем разбудил случайно Чернышевского,
Не зная сам, что этим сделал он.
…
Все обойтись могло с теченьем времени.
В порядок мог втянуться русский быт…
Какая сука разбудила Ленина?
Кому мешало, что ребенок спит?
На тот вопрос ответа нету точного..
Который год мы ищем зря его…
Три составные части – три источника
Не проясняют здесь нам ничего.
…
И с песней шли к Голгофам под знаменами
Отцы за ним, - как в сладкое житье…
Пусть нам простятся морды полусонные,
Мы дети тех, кто недоспал свое.
Мы спать хотим… И никуда не деться нам
От жажды сна и жажды всех судить…
Ах, декабристы!.. Не будите Герцена!
Нельзя в России никого будить.
1972 «Памяти Герцена»,(Баллада об историческом недосыпе,
(Жестокий романс по одноименному произведению В.И. Ленина)
***
Андрей Дементьев р.1928:
Нас в детстве ветры по земле носили.
Я слушал лес и обнимал траву.
Еще не зная, что зовут Россией
Тот синий мир, в котором я живу.
Россия начиналась у порога
И в сердце продолжается моем.
Она была и полем и дорогой,
И радугой, склоненной над селом.
Рассветом в сердце пролилась Россия.
Не оттого ли и моя любовь
Так неразлучна с ливнями косыми,
С разливом трав и запахом хлебов?
И я поверил – нету ей предела!
И чья бы ни встречала нас страна –
Россия всюду, что ты с ней ни делай,
В сердцах людей раскинулась она.
1958
***
Все помнит Русь –
И звоны стрел каленых,
И отсветы пожаров на снегу…
Мы входим в жизнь
Открыто и влюблено.
Уйдем –
Оставшись перед ней в долгу.
Русь, 1959
***
Я ничего и никому не должен.
Не должен клясться в верности стране
За то, что с ней до нищеты я дожил.
За то, что треть земли моей в огне.
Я ничего и никому не должен.
Мне «молодые волки» не указ.
Они, конечно, много нас моложе,
Но вовсе не талантливее нас.
И новый мир по старому ничтожен
Среди своих раздоров и корыт.
Я ничего и никому не должен,
Поскольку никогда не жил в кредит.
1992
***
Угораздило меня родиться
В этой безалаберной стране.
Я хочу быть перелетной птицей.
Зиму — ТАМ.
А к дому — по весне.
Впрочем, это мне не угрожает.
Я же не какой-нибудь изгой.
Как ни хороша земля чужая,
Мне она не может стать родной.
Видно, мне еще достанет лиха
На остаток века моего.
И придется жить с неразберихой,
Как живет в России большинство.
1996
***
Николай Рубцов (1936-1971):
…Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг
В крови и жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя…
…
…Люблю твою, Россия, старину
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя…
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы.
…
И надо мной – бессмертных звезд Руси,
Спокойных звезд безбрежное мерцанье…
«Видения на холме», 1960
***
Привет, Россия — родина моя!
Как под твоей мне радостно листвою!
И пенья нет, но ясно слышу я
Незримых певчих пенье хоровое. . .
Как будто ветер гнал меня по ней,
По всей земле — по селам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться.
Привет, Россия — родина моя!
Сильнее бурь, сильнее всякой воли
Любовь к твоим овинам у жнивья,
Любовь к тебе, изба в лазурном поле.
За все хоромы я не отдаю
Свой низкий дом с крапивой под оконцем.
Как миротворно в горницу мою
По вечерам закатывалось солнце!
Как весь простор, небесный и земной,
Дышал в оконце счастьем и покоем,
И достославной веял стариной,
И ликовал под ливнями и зноем!..
Привет, Россия
***
Иосиф Бродский (1940 - 1996):
«Народ»
Мой народ, не склонивший своей головы,
Мой народ, сохранивший повадку травы:
В смертный час зажимающий зерна в горсти,
Сохранивший способность на северном камне расти.
Мой народ, терпеливый и добрый народ,
Пьющий, песни орущий, вперед
Устремленный, встающий – огромен и прост –
Выше звезд: в человеческий рост!
Мой народ, возвышающий лучших сынов,
Осуждающий сам проходимцев своих и лгунов,
Хоронящий в себе свои муки и твердый в бою,
Говорящий бесстрашно великую правду свою.
Мой народ, не просивший даров у небес,
Мой народ, ни минуты ни мыслящий без
Созиданья, труда, говорящий со всеми, как друг,
И чего б ни достиг, без гордыни глядящий вокруг.
Мой народ! Да я счастлив уж тем, что твой сын!
Никогда на меня не посмотришь ты взглядом косым.
Ты заглушишь меня, если песня моя не честна.
Но услышишь ее, если искренней будет она.
Не обманешь народ. Доброта – не доверчивость. Рот,
Говорящий неправду, ладонью закроет народ,
И такого на свете нигде не найти языка,
Чтобы смог говорящий взглянуть на народ свысока.
Путь певца – это Родиной выбранный путь,
И, куда ни взгляни, можно только к народу свернуть,
Раствориться, как капля, в бессчетных людских голосах,
Затеряться листком в неумолчных шумящих лесах.
Пусть возносит народ – а других я не знаю судей,
Словно высохший куст – самомненье отдельных людей.
Лишь народ может дать высоту, путеводную нить,
Ибо не с чем свой рост на отшибе от леса сравнить.
Припадаю к народу. Припадаю к великой реке.
Пью великую речь, растворяюсь в его языке.
Припадаю к реке, бесконечно текущей вдоль глаз
Сквозь века, прямо в нас, мимо нас, дальше нас.
1965
***
Евгений Евтушенко (1932 - 2017):
Идут белые снеги,
как по нитке скользя…
Жить и жить бы на свете,
да наверно нельзя.
…
Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно,
для России я жил.
И надеждою маюсь,
(полный тайных тревог)
что хоть малую малость
я России помог.
Пусть она позабудет,
про меня без труда,
только пусть она будет,
навсегда, навсегда.
Идут белые снеги,
как во все времена,
как при Пушкине, Стеньке
и как после меня,
Идут снеги большие,
аж до боли светлы,
и мои, и чужие
заметая следы.
Быть бессмертным не в силе,
но надежда моя:
если будет Россия,
значит, буду и я.
«Идут белые снеги…», 1965
***
Когда мы в Россию вернёмся...
Пора бы двигаться в путь.
Две медных монеты на веки.
Скрещенные руки на грудь.
Г. Адамович
Нас не спасает крест одиночеств.
Дух несвободы непобедим.
Георгий Викторович Адамович,
а вы свободны,
когда один?
Мы, двое русских,
о чем попало
болтали с вами
в кафе «Куполь»,
но в петербуржце
вдруг проступала
боль крепостная,
такая боль…
И, может, в этом
свобода наша,
что мы в неволе,
как ни грусти,
и нас не минет
любая чаша,
пусть чаша с ядом
в руке Руси.
Георгий Викторович Адамович,
мы уродились в такой стране,
где тягу к бегству не остановишь,
но приползаем —
хотя б во сне.
И, может, в этом свобода наша,
что мы в неволе,
как ни грусии,
и пас не минет любая чаша -
пусть чаша с ядом - в руке Руси.
С ней не расстаться,
не развязаться.
Будь она проклята,
по ней тоска
вцепилась, будто репей рязанский,
в сукно парижского пиджака.
Нас раскидало,
как в море льдины,
расколошматило,
но не разбив.
Культура русская
всегда едина,
но лишь испытывается
на разрыв.
Хоть скройся в Мекку,
хоть прыгни в Лету -
в кишках — Россия.
Не выдрать!
Шиш!
Невозвращенства в Россию нету.
Из сердца собственного не сбежишь.
1965,
1988 цензурой допущены в печать
Потеряла Россия
в России
Россию.
Она ищет себя,
как иголку в стогу,
как слепая старуха,
бессмысленно руки раскинув,
с причитаньями ищет
буренку свою на лугу.
Мы сжигали иконы свои.
Мы не верили собственным книгам.
Мы умели сражаться лишь с пришлой бедой.
Неужели не выжили мы
лишь под собственным игом,
сами став для себя
хуже, чем чужеземной ордой?
…
Мы запутались,
чьи имена и знамена несем,
и такие туманы в башках на Руси,
растуманы,
что неправы все сразу,
и все виноваты во всем.
Мы в туманах таких
по колено в крови набродились.
Хватит, Боже, наказывать нас.
Ты нас лучше прости,
пожалей.
Неужели мы вымерли?
Или еще не родились?
Мы рождаемся снова,
а снова рождаться — еще тяжелей.
«Потеря», 13 марта 1991
***
Марк Лисянский (1913-1995):
Я себя не мыслю без России,
Без её берёз и тополей,
Без её невыплаканной сини,
Без её заснеженных полей.
Без её работника и бога —
Человека с опытом Левши,
Без её Есенина и Блока,
Без её пророческой души.
Я себя не мыслю без России,
Без родной земли, где все моё,
Где легла мне на сердце впервые
Песня колыбельная её.
Без её легенд и сказок вещих,
Горных ветров, горьких как полынь.
Без её преображенных женщин
Из безвестных Золушек в богинь.
…
Без её неизмеримой силы,
Без её распахнутых морей...
Я себя не мыслю без России,
Без её любви и без моей!
«Я себя не мыслю без России…»,
***
Николай Рыленков (1909-1969):
Скрылся день в туманы росяные,
Отпылали облаков края.
Дай припасть к руке твоей, Россия,
Вечная заботница моя.
Дай поцеловать твои мозоли,
Чтоб, как в детстве, сеном я пропах,
Чтоб навек остался привкус соли
На моих запекшихся губах.
…
Видел я не раз иные дали,
Но мечтал лишь об одном, любя,
Чтоб друзья и недруги сказали,
Что характером я весь в тебя.
…
Освежит виски мои седые
Лишь твоя певучая струя.
Дай припасть к руке твоей, Россия,
Вечная заботница моя!
«Дай припасть к руке твоей, Россия...»,
***
Ярослав Смеляков р.1935:
История не терпит славословья,
трудна ее народная стезя.
Ее страницы, залитые кровью,
нельзя любить бездумною любовью
и не любить без памяти нельзя.
1966 Надпись на «Истории России» Соловьева
***.
Владимир Роменский (1935-1981):
Пусть нас обдувает степными ветрами,
Никто не узнает, где мы полегли.
А чтобы Россия всегда была с нами,-
Возьмите по горсточке русской земли.
По нашим следам смерть над степью несётся,-
Спасибо, друзья, что я здесь не один.
Погибнуть и мне в этой схватке придётся –
Ведь я тоже русский, и я - дворянин.
«Не надо грустить, господа офицеры», 1970-е
***
Степь, прошитая пулями, обнимала меня,
И полынь обгоревшая, накормила коня;
Вся Россия истоптана, слезы льются рекой;
Это Родина детства, мне не нужно другой.
«Прощальная», 1970-е
***
Валентин Сидоров (1932-1999):
И сила слов,
И сила мысли
России страстная дана.
Всегда в заоблачные выси
Была она устремлена.
…
Какие б тени ни витали,
Чтоб ни страшило слух и взгляд,
Но те заоблачные дали
По праву ей принадлежат.
И не впервые
Не впервые
Несется радостная весть:
- Пока на свете есть Россия,
Надежда на бессмертье есть!
1974
Роберт Рождественский ( 1935-1994):
В поисках счастья, работы, гражданства
странный обычай
в России возник:
детям
у нас надоело рождаться, —
верят, что мы проживём
и без них.
***
Есть радиусы действия
у гнева и у дерзости.
Есть радиусы действия
у правды и у лжи.
Есть радиусы действия
у подлости и злобы —
глухие
затаённые,
сулящие беду...
Есть радиусы действия
единственного слова.
А я всю жизнь ищу его.
И, может быть,
найду.
***
Я верующим был.
Почти с рожденья
я верил с удивлённым наслажденьем
в счастливый свет
домов многооконных...
Весь город был в портретах,
как в иконах.
И крестные ходы —
по-районно —
несли
свои хоругви и знамёна...
А я писал, от радости шалея,
о том, как мудро смотрят с Мавзолея
на нас вожди «особого закала».
(Я мало знал.
И это помогало.)
Я усомниться в вере:
не пытался.
Стихи прошли.
А стыд за них
остался.
***
Малая церковка. Свечи оплывшие.
Камень дождями изрыт добела.
Здесь похоронены бывшие, бывшие.
Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Здесь похоронены сны и молитвы.
Слёзы и доблесть. «Прощай!» и «Ура!».
Штабс-капитаны и гардемарины.
Хваты полковники и юнкера.
Белая гвардия, белая стая.
Белое воинство, белая кость…
Влажные плиты травой порастают.
Русские буквы. Французский погост…
Я прикасаюсь ладонью к истории.
Я прохожу по Гражданской войне…
Как же хотелось им в Первопрестольную
Въехать однажды на белом коне!..
Не было славы. Не стало и Родины.
Сердца не стало. А память — была…
Ваши сиятельства, их благородия —
Вместе на Сент-Женевьев-де-Буа.
Плотно лежат они, вдоволь познавши
Муки свои и дороги свои.
Всё-таки — русские. Вроде бы — наши.
Только не наши скорей, а ничьи…
Как они после — забытые, бывшие
Всё проклиная и нынче и впредь,
Рвались взглянуть на неё — победившую,
Пусть непонятную, пусть непростившую,
Землю родимую, и умереть…
Полдень. Берёзовый отсвет покоя.
В небе российские купола.
И облака, будто белые кони,
Мчатся над Сент-Женевьев-де-Буа.
Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, 1984
**
Андрей Вознесенский ( 1935-2010):
Есть русская интеллигенция.
Вы думали - нет? Есть.
Не масса индифферентная,
а совесть страны и честь.
Есть в Рихтере и Аверинцеве
Земских врачей черты –
постольку интеллигенция,
поскольку они честны.
***
«Нет пороков в своем отечестве»,
Не уважаю лесть.
Есть пороки в моем отечестве,
зато и пророки есть.
…
Воюет с извечной дурью,
для подвига рождена,
отечественная литература –
отечественная война.
Какое призванье лестное
служить ей, отдавши честь:
«Есть, русская интеллигенция!
Есть!»
1975
***
Нам, как аппендицит,
поудалили стыд.
Бесстыдство – наш удел.
Мы попираем смерть.
Ну, кто из нас краснел?
Забыли, как краснеть!
Сквозь толщи наших щек
не просочится свет.
Но по ночам – как шов,
заноет – спасу нет.
Я думаю, что бог
в замену глаз и уш
нам дал мембрану щек,
как осязанье душ.
…
Но тыщи раз стыдней,
что нам глядит в глаза,
как бы чужие мы,
стыдливая краса
хрустальнейшей страны.
Застенчивый укор
застенчивых лугов,
застенчивая дрожь
застенчивейших рощ…
Обязанность стиха
быть органом стыда.
***
Юрий Кублановский р. 1947:
Россия, ты моя!
И дождь сродни потопу,
И ветер, в октябре сжигающий листы…
В завщивленный барак, в распутную Европу
мы унесем мечту о том, какая ты.
Чужим не понята. Оболгана своими
в чреде глухих годин.
Как солнце плавкое в закатном смуглом дыме
бурьяна и руин,
вот-вот погаснешь ты.
И кто тогда поверит
Слезам твоих кликуш?
Слепые, как кроты, на ощупь выйдут в двери
останки наших душ.
…Россия, это ты
на папертях кричала,
Когда из алтарей сынов везли в Кресты.
В края, куда звезда лучом не доставала,
они ушли с мечтой о том, какая ты.
1978
***
Владимир Высоцкий (1938-1980):
Я никогда не верил в миражи,
В грядущий рай не ладил чемодана,-
Учителей сожрало море лжи -
И выплюнуло возле Магадана.
И я не отличался от невежд,
А если отличался - очень мало,-
Занозы не оставил Будапешт,
А Прага сердце мне не разорвала.
И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы поднять не в силах глаз
Мы тоже дети страшных лет России
Безвременье вливало водку в нас.
«Я никогда не верил в миражи…», 1979
***
Белла Ахмадулина (1937-2011):
Александру Блоку
Бессмертьем душу обольщая,
Все остальное отстранив,
Какая белая, большая
в окне больничном ночь стоит.
Тревожить имени не стану,
Чей первый и последний слог
Непроницаемую тайну
Безукоризненно облёк.
Всё сказано и всё сокрыто.
Совсем прозрачно – и темно.
Чем больше имя знаменито,
Тем неразгаданней оно.
…
Когда смотрел в окно вагона
На вспышки засух торфяных,
Он знал, как грозно и огромно
Предвестье бед, и жаждал их.
Зачем? Непостижимость таинств,
которые он взял с собой,
пусть называет иностранец
Россией, фатумом, судьбой.
Чего он ожидал от века,
Где всё – надрыв и всё – навзрыд?
Не снесший пошлости ответа,
Так бледен, что уже незрим.
…
Приняв брезгливые проклятья
Былых сподвижников своих,
Пал кротко в лютые объятья,
Своих убийц благословив.
Поступок этой тихой смерти
Так совершенен и глубок.
Все приживается на свете,
И лишь поэт уходит в срок. …
Июнь 1984, Ленинград
***
Станислав Куняев р. 1932:
…
Новое время шумит на Арбате,
Всюду художники, как на Монмартре,
Льются напитки, готовится снедь…
Я прохожу по Арбату бесстрастно,
Радуюсь, что беззаботно и праздно
Можно на древние стены смотреть.
Помнишь Арбат, социальные страсти,
Хмель беззаконья, агонию власти,
Храм, что взорвали детишки твои,
Чтоб для сотрудника и для поэта,
Выстроить дом с магазином «Диета»,
Вот уж поистине храм на крови…
Радуюсь, что не возрос на Арбате,
Что обошло мою душу проклятье,
Радуюсь, что моя Родина – Русь –
Вся: от Калуги и аж до Камчатки,
Что не арбатских страстей опечатки
В сердце, а великорусская грусть!..
«Размышления на Старом Арбате», 1987
***
Игорь Тальков (1956-1991):
Листая старую тетрадь
Расстрелянного генерала,
Я тщетно силился понять
как ты смогла себя отдать
На растерзание вандалам?...
Из мрачной глубины веков
Ты поднималась исполином,
Твой Петербург мирил врагов
высокой доблестью полков
В век золотой Екатерины.
Россия...
Священной музыкой времён
Над златоглавою Москвою
Струился колокольный звон,
но, даже самый тихий, он
Кому-то не давал покоя.
А золотые купола
Кому-то чёрный глаз слепили:
Ты раздражала силы зла и,
видно, так их доняла,
Что ослепить тебя решили.
Россия...
Разверзлись с треском небеса,
И с визгом ринулись оттуда,
Срубая головы церквям и славя нового царя,
Новоявленные иуды.
Тебя связали кумачом
И опустили на колени,
Сверкнул топор над палачом,
а приговор тебе прочёл
Кровавый царь — великий гений.
Россия...
«Россия», 1993
***
Покажите мне такую страну,
Где славят тирана,
Где победу в войне над собой
Отмечает народ.
Покажите мне такую страну,
Где каждый обманут,
Где назад означает вперед
И наоборот.
Не вращайте глобус,
Вы не найдете,
На планете Земля стран таких
не сыскать,
Кроме той роковой,
В которой вы все не живете,
Не живете, потому что нельзя это
Жизнью назвать.
«Глобус», май 1991
***
Мария Аввакумова р.1943:
Вы прошли такие испытанья…
Немоты удел был так велик…
Что теперь,
когда просвет возник,
речи говорить ух нет желанья,
да к тому ж окостенел язык.
***
Константин Ваншенкин (1925-2012):
Худо в России –
Голь, нищета.
Впрочем иные,
Нам не чета.
Весело - круты,
Каждый – так пьян:
Твердой валюты
Полон карман.
Им – то отрадна, -
Бог их прости, -
Мысль, что обратно
Нету пути.
«Расслоение», 1993
***
Александр Розенбаум р.1951:
…
Я всегда плевал на опасности,
Честность честностью, гласность гласностью.
Суждено сгореть - не утонешь, знать.
Вспоминал Ильич перед смертью мать.
Как тебе, сатрап, не икалося?
Ни добра не знал ты, ни жалости!
А на дыбу вздёрнуть - кишка тонка,
И спасала Русь церкви ладанка.
Ах, Ильич, Ильич, ты такой родной,
Как тебя постичь, человечный мой?!
Обладал душою ты редкою,
Застрелил царя с малолеткою!
Помнишь гром стволов, дом Ипатьевский,
Стоны девочек, кровь на платьицах?
Да, ты своих детей с Надей не имел.
Про Свиягу ты позабыл, пострел!
Как ты смел, учительский сын,
Положить страну на весы?!
Как ты смел сирот расплодить,
Кто дал право тебе Россию казнить?!
И на что надеялся ты
В облаках кремлёвской мечты?
"За рабочих, - кричал, - крестьян!"
А на деле-то - горлопан.
Вот и весь мой сказ.
Хватит хаять всё. Седина в висках -
Будем строиться.
Дали звери нам
Горы горестей...
Прочь от берега,
Возьмём мористей.
ТОЧКА НАД "i"
***
Удивляюсь, как народ не обессилел...
Поколения кричат - не докричатся.
Нет несчастья большего в России,
Чем ходить с прошеньем по начальству,
Чем выстаивать в бездонных коридорах,
Чем высиживать в бездушных кабинетах,
Чем таскать с собой бумаг ненужных горы,
Дожидаясь барского ответа.
Сколько вытерпят умельцы из народа,
Создавая для своей Отчизны крылья.
Коридорами для них промчатся годы,
Кабинетами, суконной пылью.
Хоть давным-давно погиб поэт великий,
Но жива княгиня Марья Алексевна,
До сих пор Молчалины безлики
Часто побеждают Чацких гневных.
Но не могут долго пить живую воду
Те, кто сами без конца плюют в колодец!
Точит капля неприступную породу
На любой земле и при любой погоде.
Освещает солнце мрачные подвалы,
Тучи с неба отогнать ветрам по силе,
И хоть Чацких на Земле извечно мало,
Только ими и горда всегда Россия!
УДИВЛЯЮСЬ
***
Глеб Горбовский р.1931:
Если выстоять нужно,
Как в окопе, в судьбе,
«У России есть Пушкин!» -
Говорю я себе.
Чуть подтаяли силы,
Не ропщу, не корю, -
«Пушкин есть у России!» -
Как молитву творю.
…Есть и правда и сила
На российской земле,
Коль такие светила
Загорались во мгле.
1980-е .
***
Евгений Данилов р.1960:
Мы рождены для укоризны,
Забудем же земные сны –
Во славу неземной Отчизны
И всех, виновных без вины…
Но память скорбную Вандеи
Я в сердце пыточном храню…
Но также верую - и смею
Штыку молиться и огню…
«Что нам до царства духа…», 1980-е
Арсений Замостьянов р.1977:
Смутный мир раскачивался бурно.
Старый мир на карточке поблек.
Костью в горле Екатеринбурга
Поперхнулся распроклятый век.
От слюнявых, от губных касаний
Древний образ бесом опален.
Русская поэзия Кассандрой
Молча уходила во полон…»
«Двадцатый век», 1994, Москва
***