Дерево, рожденное пушистой кроной небо украшать,
Корнями черными своими уходит в недра осьминогом
И щупальцами весь пласт земной мечтает обвивать,
Но обвивает, лишь, ютясь на маленьком ее клочке убогом.
И эта двойственность присуща всем и каждому живому.
В пример в сем случае банальном и человека можно взять:
Мы ходим важно по планетной плоти, и мыслим по-простому,
Пытаясь витая во нирване кусочек истины руками потными обнять.
Мечтаем и смеемся, ночами сыплем литрами соль на подушки.
И вновь насилье и как всегда сознание играет злую шутку.
В полете привыкаем к красоте, и счастье ставит на пути ловушки:
На завтра санитар в последний раз приносит плохо вымытую утку.
И снова двойственность коварно и жестоко ставит перед фактом:
Что вот живой хохочет, а мертвый играет роль пищи для червей.
Пытаясь заманить к себе, что бес, что ангел тычат в нос контрактом
И обе части человека пьеро и арлекин все соревнуются кто из них первей.