САНТОРИН
/остров со многими именами/
1.
Санторини! Святая Ирина!
колокольчик между землей и небом –
на всё Эгейское море стоит перезвон.
Святая Ирина! Хрустальная сфера –
твой остров, кириа!
Была – и пребудет: пресветлая сфера.
2.
Стронгили. Остров Гефеста.
(Вулкан – древний, дремлет.)
Остров, Круглый когда-то, а ныне –
осколок, формой, словно месяц растущий.
…Атландиды цветной черепок?
Голубой, серебристый, гористый, лучистый,
остров Прекраснейший, остров Каллисти –
лёгкий, летящий, в небо глядящий
всеми глазами домиков белых,
церковок малых,
растущих прямо на скалах.
3.
Санторин! Погребён извержением
древний город твой – Акротири.
(Разбита хрустальная сфера.)
О, эти фрески на стенах,
вновь явленные миру:
весна, и лилии колышутся
под розовым и тёплым ветром,
и ласточки целуются в полёте.
Ах, эти ласточки! Четыре
тысячелетья под пеплом вулканическим, –
и вот: сияют!
А что вулкан? Он – дремлет.
Дремлет он пока.
4.
Тира! Чёрно-красный остров закатов,
патентованных, сертифицированных,
оптом и в розницу, по сходной цене.
Спросите в любом турагентстве:
двенадцать баллов по десятибалльной шкале.
В деревне Фира, в деревне Иа
(обе висят на краю обрыва)
каждый вечер – аншлаг.
Наставив объективы на кальдеру,
строчат туристы,
словно партизаны из засады,
в упор расстреливают
закат.
И запивают свой подвиг славный
златым и сладостным винсанто.
А что закат? А он и рад
позировать.
Затворы щёлкают, стрекочут и щекочут
розовый
нежный
воздух.
Зардевшись, закат раскланивается,
заходит скромно в тучку,
но, не в силах удержаться – артист! –
заходит ещё раз. На бис.
5.
Ветер. На гребне, на крутизне
белые домики, шафранные домики
крыши круглят, ластятся к небу
(охра и мел посреди бирюзы).
Внизу, далеко, в чаше кальдеры,
смирные волны искрятся,
и розовым серебром дорожка трепещет –
от причала и в Вечность.
Белеет парус. Розовеет. Развеивается
в тумане моря. Вновь белеет –
теперь уже круизный лайнер:
многоэтажный, очень одинокий.
С гудком прощальным, долгим,
долго исчезает
в зеркальном зареве заката.
– Двенадцать баллов по десятибалльной шкале!
Так точно, сэр, таких закатов – поискать!
Посмотрите налево, посмотрите направо,
представьте, как просыпается вулкан,
и этот весь пейзаж…
Короче, всем кирдык и полный акротири.
…Но нет, ещё он дремлет,
наш кормилец.
Вот здесь хороший ракурс, не упустите, мэм!
Ещё винсанто, сэр?
6.
А по змеистой дороге, от самого причала,
идут и идут навьюченные туристами ослики.
Упорно идут в гору, не оборачиваясь,
не смотря на вулкан, не смотря на закат,
несмотря ни на что.
7.
Но вот спустился Гелиос в кальдеру.
Спектакль окончен.
Туристы разошлись.
Круизный лайнер отбыл в свой туман.
Тускнеет потихоньку белизна домов,
лазоревые купола церквушек
темнеют, наливаясь спелой синевой…
И облако-завеса ложится осторожно
на гору Громовержца.
Но не Зевеса, нет: Ильи-Пророка.
Неподалёку
Посейдон с Гефестом
смакуют сладостный винсанто.
И – ласковым глиссандо –
шёпот морского серебра.
Пора!
8.
Две ласточки, пронесшись над крестами,
пронзают постзакатный горизонт.
Едва не чиркнув чернёным кончиком крыла
по гребням волн,
выходят из пике, –
и задевают струны сумерек,
и тихий звон сияет,
и сияние звенит…
И меркнет, меркнет постепенно
хрустальная диковинная сфера,
в которую заключены все мы.
9.
Святая Ирина
(златые локоны уложены
по веницейской распоследней моде,
тринадцатого века Anno Domini,
в розовых перстах – букетик лилий) –
кириа Ирина тихонько улыбается
в своей вышине:
– Ах, эти ласточки Акротири,
вечно они носятся туда-сюда…
октябрь-декабрь 2012
Санторин, Иа(Oia).
Фото авт.