Концертное платье. Из воспоминаний о дедушке-5

 
       Дедуля мой, как я уже упоминала не раз, обладал множеством талантов: прекрасно пел мягким баритоном, играл на гитаре, был ведущим артистом в местном народном театре... Но
главный его талант - это всеобъемлющая доброта, всепрощение какое-то, не помню, чтобы он ругался с кем-то, выяснял отношения или осуждал кого-то! И еще один, главный талант - он
был прекрасным дедом! Я была самой любимой внучкой, почти все детство и юность мои прошли в его доме. Ох, как много я взяла от него!

       У нас с дедом была наша "тайна"! Когда бабуля уезжала к родственникам, неналолго,
на день-два, наступало наше время! Дело в том, что я с самых малых лет любила "выступать",
ну, как почти все дети! Но мои "концерты" были особенными. Я выступала только для одного зрителя - для дедушки! Он принимал мои выступления абсолютно серьезно, подсказывал, "режессировал"... Происходило действо следующим образом. Сценой мне служила часть узкой прихожей, отделенной от комнаты занавеской, т. е. "занавесом". Одев самое -самое бабулино платье (никогда не забуду этот шедевр портняжного искусства - длинное, ярко-малиновое, атласное, оно переливалось при каждом движении), я выходила из-за занавеса и торжественно объявляла: "Выступает народная артистка Людмила Целиковская!" А кто же еще, конечно, Целиковская, чьи песни из послевоенных фильмов я впитала с пластинок. Я старательно и довольно верно исполняла все, что знала у этой артистки, потом наступала очередь Лидии Руслановой, когда же кончалась и она, я пела все застольные "наши" - "По диким степям Забойкалья", "Баргузин" и т. п. Зал постоянно взрывался аплодисментами! А я, счастливая, раскрасневшаяся, хотела выступать еще и еще! Наконец, уставал дедушка и говорил: "Ну, хватит не сегодня, оставь что-то на завтра!"

         Однажды мне пришла в голову блестящая мысль: подкорректировать длину моего кон-
цертного наряда! Надоело мне его подвязывать, оно выбивалось из-под резинки, путалось
в туфлях, конечно же, бабулиных, гремящих каблуками где-то сзади меня... Взяв ножницы, я, ничтоже сумняшеся, обрезала его, и, конечно же - неровно! Потом я  долго ровняла...
В общем - работа мне моя явно понравилась. Спрятала я дело рук своих очень хитро - в щель между полом и шифонером. Но он  наступил, момент "икс", бабуля спросила, куда могло подеваться её выходное? Оно ей понадобилось, так они с дедом шли  в гости. Врать было бесполезно: мои правдиво откытые глаза, полные ужаса, сказали все! "Где?" - вопрос был поставлен ребром.  У меня хватило мужества только указать рукой на "тайник"... Когда бубуля с великим трудом извлекла платье из пыльной  щели, оно имело весьма нетоварный вид! Женщина "онемела"  от горя, а я - от страха!

         Расплата была жестокой! Схватив дедулин военный ремень, бабушка хлестнула меня им пару раз по филейным местам.  Очень больно мне не было, нет, ревела я не от боли! От обиды! В момент, когда бабуля "избивала" меня, мой защитник, мой дедушка - отсутствовал!
Я ничего не ела до его прихода, стояла в углу и всячески старалась продлить рыдания...
Голос охрип, лицо натерто кулачками... А его все нет! Придя домой и узнав причину моих безутешных рыданий, ( которые возобновились с новой силой при появлении защитника)!
Дед, к  моему горькому удивлению, сказал: "За дело, внуча, за дело!" Его строгости хватило на минуту, он обнял меня, погладил по голове и произнес: "Куплю тебе красивое платье, лучше этого!"

         Спала я в ту ночь беспокойно: в небе летало бабушкино платье, причем, все его части планировали отдельно, кружились надо мной, издеваясь над моим горем, я ловила эти куски и никак не могла поймать...